Шередан удивилась вызывающе расслабленному состоянию Тома, разрешившего себе подогнуть заднюю ногу. В этот момент вороная почувствовала, как власть над пегим живо утекает у нее из, казалось бы, вечных каменных оков, которыми награждались все лошади табуна. Жеребец бросал вызов ее правлению и зачем-то пытался раззадорить. Шер перебила передними ногами с утробным ржанием, пресекая попытки Тома повыделываться: - Чик в полном порядке, хотя и ребра его сверкают ярче солнца в полдень. Появление Новеллы поможет ему выжить. Шер кинула на Тома неодобрительный взгляд через свисающую на левый глаз челку: – И где же он? Пусть помогает. Арабка чувствовала, что пегий в каждое свое слово вкладывает немного шипов и пытается понаделать в ее душе хоть маленьких, но ран: - Другие мамаши табуна, беря с тебя пример… Кобыла хищно улыбнулась, впиваясь прищуренным взглядом в край осмелевшего Тома: - С меня нельзя взять пример. Никогда ни один жеребенок не пытался приблизиться ко мне и удовлетворить свои голодные позывы. Да и скажи еще, что вообще хоть кто-то хоть когда-либо брал с меня пример? Шер ударила передней правой ногой, взрывая отсыревшую землю и пачкая холодными комками свою мускулистую грудь: – Не строй из себя идиота.
И правда, Том начинал перебарщивать со своими негативными эмоциями. Показывай свои зубки хоть вечно, но подчиняйся, и никто тебе их не выбьет. Страх перед серьезным разговором выдавливался повышающимся градусом тем для обсуждения. Неужели не выдержит и вспомнит тот случай? Скрысилась Шер, напрягая мышцы шеи, но жеребец слабовольно перевел тему, на что вороная победоносно ухмыльнулась (на секунду): - Эврика неохотно принимает участие в делах табуна… Арабка надменно раздула нежные аристократичные ноздри, в момент попадания на которых солнца, казалось, что они просвечиваются. Так хотелось иметь истинных приспешников (желательно вороных), бороздить с ними чужие края и быть самой опасной и могущественной бандой. Шередан желала иметь за своей спиной доверенных лошадей, которые понимали бы с полуслова и разделяли ее взгляды. Мысли снова вернулись на момент о «потомстве». В глазах кобылы проскочила вспышка чего-то ей не присущего, и она посмотрела на троицу, сбивая пегого с толку: – И что, командующий этими лошадьми, посоветуешь?
Серьезный взгляд вернулся к Тому, Дана подняла голову выше, желая уличить Тома в невыполнении якобы «его» обязанностей (которые были приписаны без ведома вожака): – Заставишь проявить участие или с ней расправятся голодные с зимы медведи, когда я отошлю ее в самый далекий патруль? Откровенным шантажом вороная пыталась выбить жеребца из колеи «самого хладнокровного и рассудительного», что пытался он присудить себе в данный момент. Я же знаю, что тебя бесит каждый звук и шорох, издаваемый мной. На фразу о беззаботном доживании века в окружении молодых красавцев вороной захотелось разорвать беззаботное выражение морды Тома, который типа не понял, что пизданул глупость: – Я никогда не стану вкушать добытые плоды одна, никогда не останусь в стороне от боев и завоеваний. Ты меня удивляешь, как можно было настолько забыть свою когда-то любимую? Арабка вздернула хрупкой головой, отходя на пару шагов назад: - Это не в моем стиле. Я продолжу биться бок о бок со своими лошадьми и так же с ними буду почивать на лаврах. Оскалилась Шередан, прикладывая уши к затылку.
Такое задевало за живое – ведь Дана и вправду никогда не превозносила себя над остальными настолько, что отсиживалась бы в углу, лишь заставляя Закатных выполнять грязную работу. Она тоже Закатная и сколько бы распрей ни было бы внутри табуна, чужаку пришлось бы получить от каждого. Королева не гнушалась «черновой» работы и то, что сказал Том, даже обидело, сбивая присущий уверенный напор: - За каждое мое усилие в достижении наших целей мне нужна награда. Одна за другой немыслимо самоуверенные фразы расстреливали маленькое тело арабки, и эта, в виде словесной пощечины, снова завела неуемную Шер, и левая ноздря поднялась чуть выше правой, - кобыла с трудом втягивала плотный воздух, трясясь всем телом: - И какие награды ты уже себе нафантазировал? Процедила сквозь зубы вороная, не находясь еще что ответить. Пегий настойчиво приблизился к арабке, но спазм мышц не позволил отскочить от его неприятно горячего дыхания: - Я готов все делить поровну, и лошадей и земли. Глаза Шередан распахнулись, в какой-то момент скользнули белки, зрачки сильно расширились. Но на этом жеребец не остановился шокировать истеричную кобылу. Речь зашла (как поняла Шер) о полной передаче Закатных земель в руки этого подлеца.
Звериное рычание из груди арабки прервалось прикосновением к холке. Кожа там быстро затряслась, словно пытаясь сбросить щекочущую муху, и громкое ржание, присущее жеребцам, выясняющим отношения за территории или кобыл, переходящее в визг, сопроводило высокую резкую свечу Шередан. Она несколько секунд махала ногами перед мордой Тома, четко ограничивая их телесное общение. Кобыла со злостью бросила весь вес на передние ноги, совсем не жалея их: – Никогда ты не останешься на Закатных землях один. Это моя родина и предавать ее я не собираюсь. Как и ты, видимо. Вороная нахмурилась, понимая, что компромисс ускользнул, хотя все затевалось именно ради него: – Раз ты хочешь делить все поровну, то с захватом прерий все останется так же. На тебе внутренняя политика теперь уже двух регионов. Моя задача – сохранение всех наших территорий и поиск новых лошадей. Если мысли путались в голове у самой Шер, то что говорить о преподнесении «презентации» со-владельцу «компании»: – Нет, это уже следующий этап. Мы так и не разобрались с влиянием на Закатных землях. Твоя задача обеспечить спокойную жизнь табуну: питание, вода, жеребята, и прочее. Моя – патрули, общение с другими табунами. Заметь, главный жеребец подчиняется вожаку и за свои так давно желаемые амбиции править награды не будет. Когда вопрос коснется завоевания других земель, следующего этапа, тогда и будешь высказывать свои притязания на что-то. Кобыла притихла, смачивая пересохшее горло сглатываемой слюной:
– И это что-то никогда не будет Закатом.
- Подпись автора
Местонахождение: Лесная река
Настроение: серьезна из-за судьбоносного разговора с Томом
Внешний вид: поджарая от нервов | Маленькая девочка со взглядом волчицы,
Я тоже лежал в окровавленной ванной,
И молча вкушал дым марихуаны. |
