Н а ч а л о     и г р ы

Прекрасен был здешний пейзаж. Особенно в самом начале лета, когда природа в горах, где до сих пор кое-где ещё лежал снег, только оживала, восставая из долгой и холодной зимней спячки. И на горных, и на равнинных, и на лесных просторах теперь можно было обнаружить огромное множество различной травы и набить ею своё ненасытное брюхо. Казалось бы, удовлетворять первостепенные потребности своего существа — есть самая важная задача в жизни каждого. Но никто совершенно и не подозревает о том, что хуже простой жажды и простого голода может быть только две вещи: жажда чужой крови и голод по чужим страданиям.
Именно это и движет дикими хищниками: стремление достичь своей цели любыми средствами, проходя через любые пути, преодолевая все преграды до единой. Именно к этому Коллина готовили всю его жизнь. Благодаря упорным стараниям матери и других родственников, жеребец стал тем, кем его сейчас знают и величают. Он привык всё время быть внимательным, осторожность стала его смыслом жизни.
Время от времени это Коллин повторял у себя в голове, как заведённая игрушка, то и дело направляясь в ту или иную сторону. И сейчас светлый конь, таясь, брел между скал, выискивая что-нибудь полезное. Спустя полчаса, уставший Коллин выкарабкался из узкого зева ущелья и словно с цепи сорвался. Ноги сами понесли его прочь, да ещё на такой скорости, что аж на поворотах заносило. В голове от свиста холодного ветра прояснилось, и теперь конь вслушивался только в дробный перестук собственных копыт по мёрзлой горной земле, впитывал ощущения своего тела, как ладно сокращаются и расслабляются мышцы, как упруго сильные ноги толкают его вперёд и вперёд. Неистовство прошло так же быстро, как и всегда, и Коллин почувствовал себя максимально живым и пожалуй что даже более чем довольным этой жизнью.
Выбравшись к реке, жеребец впервые за время своей бодрой пробежки вспомнил, как он выглядит. Точнее, убедился в этом, склонившись над подёрнутой рябью водой.
Вся грудь и передние ноги были запачканы грязью, поднявшейся из-под копыт при беге, которая высохла, образовав сосульки шерсти. О морде и говорить нечего; вкус снега с языка ещё не исчез. Коллин задумчиво посмотрел на воду; видимо, недостаточно хорошо думал, потому как высоким прыжком подбросил себя в воздух и прыгнул в неглубокое место в реке всеми четырьмя ногами.
Это было откровенной глупостью. Коллин, к его чести заметить, не сказал ничего, но под дробь, выбитую его зубами, можно было бы станцевать знатную чечётку.
Грязь смылась с шерсти не сразу, но смылась, и, когда конь выбрался на берег, он немного не чувствовал ног. Постояв несколько минут у воды, и, перестав наконец дрожать, Коллин осторожно отступил к скалам, наслаждаясь более-менее тёплой погодой. Густая шерсть согревала коня, так что вскоре он вновь ощутил бурление горячей крови в венах. Единственное, что доставляло неудобство, это то, что каплям ледяной воды все же удавалось щипать Коллина за ушки и нос, а стряхнуть настырную водицу он никак не мог. Сейчас конь мягко ступал по камням среди выступов скал, практически не оставляя следы и пофыркивая. Сегодня коню просто хотелось прогуляться и развеять тоску, которая на него внезапно нашла. Его брат куда-то смотался уже с утра, а самому Коллину, как ни странно, не хотелось находиться без него поблизости с другими лошадьми своего табуна. Как-то жутковато сегодня было среди них. Но нельзя сказать, что Коллин недолюбливал их: скорее он просто был осторожен. Вот уже послышался шум водопада, а, пройдя еще несколько футов, Коллин увидел и сам водопад. Отлично, здесь он и останется. По крайней мере, не надолго. Коль любил посидеть в одиночестве и поразмышлять о смысле жизни. Даже в таком безбашенном коне был ум, который требовал все разузнать и все обдумать. И единственный вопрос, который сейчас увлекал Коллина, это то, почему от кобыл всегда одни неприятности? Взять хотя бы недавнюю встречу с Саббет. Хотя, она окончилась хорошо...
Мотнув гривой, жеребец сделал ещё несколько шагов и опустился на землю в тени раскидистых ветвей деревьев.

→ Великий водопад