>>Начало игры<<
Усталость тяжёлым одеялом накрыла кобылу с головой. Вот уже несколько часов она блуждала по горам и лесам, внимательно вслушиваясь в каждый шорох, каждый звук. Иногда до неё доносились негромкие голоса лесных птиц, оставшихся на зиму в этих краях, а может и тех, что уже прилетели с юга? Жаль, заметить их в высоких кронах сосен было очень трудно. Сколько не всматривайся, задрав голову к небу, всё равно против серого облачного неба почти ничего не видно, кроме редких тёмных силуэтов, перескакивающих с ветки на ветку. Зато их тихий пересвист радовал как никогда. Саврасая надолго замирала возле какого-нибудь ствола, поводила чуткими ушками и внимала их незатейливым песенкам, напоминающим, что ещё недолго оставалось зиме буйствовать, весна уже близится, обещая всем жителям этих земель тепло, свет и хорошую зелёную траву. Кобыла ещё раз внимательно осмотрелась вокруг, прислушалась, потянула ноздрями воздух и, убедившись, что рядом никого нет, опустилась на землю. Ноги немного гудели от усталости, клонило в сон, так что Беатрисс прикрыла глаза и решила вздремнуть. В голове мелькали образы прошлого, чудились голоса братьев... Сил совсем не осталось. Уже несколько дней она не доедала, питаясь прошлогодней лесной травой, которую удалось разыскать под снегом, ветками деревьев и корой, но для молодой и подвижной лошади этого, уж конечно, было мало. Нужно было поскорее выбраться из леса и отыскать поляну, где летом колосилась пышная густая трава. Пусть сейчас она уже потеряла свой сок и вкус, но надо ведь чем-то набить желудок, иначе можно просто замёрзнуть или стать добычей волчьей стаи.
Гнедой жеребец склонил над ней голову, коснулся бархатистым носом щеки, уха, согревая своим дыханием. Тихий смех, до боли знакомый. -Трисс... Тиииииис, просыпайся, сестрёнка.- Он  фыркнул, легонько толкнул мордой в плечо, тормоша её.-Тебе уже пора, поднимайся. Они скоро придут за тобой, слышишь? Ты ведь так долго этого ждала.
Беатрисс завозилась, с трудом пытаясь разлепить тяжёлые от сна веки. Что-то не так, неправильно, не по-настоящему.  Вот он, совсем рядом. Тёплый, родной, любимый братец, её поддержка и опора. Её наставник и друг. Как же она скучала! Но как? И почему так тревожно на душе? Кто придёт? Зачем? Чего она так долго ждала? Вопросы посыпались на неё просто из ниоткуда. Резкое осознание заставило её дёрнуться, поднимая голову и... разочарованно вздохнуть. Грусть и отчаяние накрыли ледяной тьмой. Это лишь сон. Он сейчас далеко и, возможно, они никогда не увидятся снова. Из груди вырвался  протяжный зов, наполненный болью и отчаянием, да такой, что, пожалуй, будь кто-нибудь рядом, по спине бы пробежал холодок. Она завалилась обратно на бок, желая уснуть, чтобы хоть ненадолго увидеть родную душу. И уже всё равно есть ли рядом чужак или хищник, холодно, голодно или сил нет. Лучше пусть земля и этот лес станут её последним пристанищем, заберут её жизнь себе, и однажды здесь прорастут травы, лесные цветы. Они, возможно, подарят жизнь другому путнику. Холодный снег уже не жег её кожу. Лёгкое оцепенение, слабость. Ещё немного и она станет ветром и вырвется в небо, к стае птиц, и полетит далеко-далеко, туда, где однажды она оставила единственного своего близкого друга.

По большому счету, Тирбиш повезло. Ей не объяснили, что елка колючая, и елка оказалась очень вкусной, особенно молодые побеги. Зеленые шишки, к ним идущие в комплекте, только дополняли невероятно вкусное блюдо хрумкой изюминкой. Можно было есть березовую отслаивающуюся кору, только слишком глубоко не грызть… В прочем, под настроение и это шло на ура. Тонкие ветви орешника на пастбищах, лишенные листьев тоже годились в корм, хоть и не так хорошо, как летом. Трава из под снега была спасением для всех лошадей, и Тирбиш не была исключением. Полнокровная кобылка любила есть. И не важно, утро то, день то или вечер или ночь. Еда – радость дня и его же горе, поскольку за своим третьим обедом за сегодня она упустила охранников земель, за которыми имела обыкновение следовать на приличном расстоянии. И… вот она снова бредет одна, внюхиваясь в запахи плетущейся и спотыкающейся на каждом шагу весны, которая, по женской традиции, «уже почти пришла, но еще не высох лак, да и прическа к этому наряду явно не подходит, в общем, вот вам еще метр снега, но я уже почти с вами, дети мои!» Дети, то есть птицы, охотно верят, чирикают и пружинистыми пернатыми мячиками прыгают по веткам, зависая среди ветвей куста в невероятных позах. Некоторые, особенно наглые, даже находят возможным спуститься к ней на круп и, подхватив начавший не по сезону рано линять подшерсток, взлетать уже с ним. Похоже, у местных птенцов будут исключительно теплые гнезда. Обдирая очередную елку, чалая кобыла вдруг замерла. Дрогнули мохнатые уши. Неужели! Не показалось, рядом кто-то есть. Сплюнув невесть как попавшую в зубы старую и от того очень царапучую шишку, она приподняла губу и снова принюхалась к ветру. Запахи казались отдаленно знакомыми, хотя сказать точно, кому они принадлежали было сложно. Как, в прочем, и точно сказать, не мерещится ли он. Весна, однако… Склероз – брат памяти, любопытство – друг ж… попы, а последняя без приключений никак, поэтому елка тут же была оставлена в покое, и лошадь тряской рысью, вразвалочку направилась туда, откуда доносился неясный шум. Близко она так и не подошла, с полусотни шагов поняв – не охранники.
Грозный вороной жеребец против воли внушал уважение, трепет да... и что уж греха таить - ужас, был внешне здоров и полон решительности. Судя по его действиям второе лошадиное тело все таки было еще живым. Кто-то из табуна. И кому-то второму сейчас не шибко хорошо. Но чем помочь? Осторожно приблизилась, поглядывая на жеребца, замирая через каждые пол шага и закладывая небольшой вираж, мол, я мимо проходила, так, заглянула на огонек, зажевать пирожок... Незнакомка, а вторая лошадь оказалась именно девушкой, с рыжей, как закатные блики на снегу, гривой, (все на тех же чтоб им уже растаять, снегах) и совершенно изможденной. Ладно, вроде жеребцы кобыл не бъют, авось за непрошенную помощь не забьют так сразу то...
- Опаньки! Лемминга шеей придавила! Не горюй, братан, сейчас вытащим!
Разумеется, никакого придавленного зверька не было и в помине, но теперь была надежда вернуть незнакомке интерес к жизни, пусть и чужой. Сунув морду под шею лежащей со стороны спины, попыталась подтолкнуть.
- Пад-йом, сестра, волки не дремлют, медведи не спят, а мухи вовсе уже озверели!  Воот эти белые, ага.
Оп, шевелится, пора делать ноги...

Отредактировано Тирбиш (26-03-2018 23:39:26)

Устремляясь в глухую чащу, Албена очень внимательно выбирала дорогу между густым кустарником и ободранными стволами деревьев. Голые сухие ветки могли больно впиваться в шкуру, а жесткая и острая кора непременно оставила бы царапины на нежной коже. Сейчас, весной, ей хотелось выглядеть хорошо, потому что жизнь кипела и бурлила, а события последнего часа были явным тому подтверждением. Воодушевленная кобыла слышала хруст снега сзади, под копытами Майкла, но не оборачивалась на него, не желая терять время. Пение птиц слышалось с каждого дерева - жизнь на лесных территориях в течение долгих лет приучила соловую любить и ценить эти звуки природы, приносящие умиротворение и покой. Может быть, именно музыка природы делала Лесных лошадей такими уравновешенными. Когда Албене показалось, что они зашли достаточно глубоко на свои земли, она устремила свои копыта на небольшую полянку, которую обнаружила по просвету между деревьями.
Обернувшись на своего любимого жеребца, Аля плавно перешла в тихий шаг, потом и вовсе остановившись. Нужно было все рассказать Майклу. В их тандеме ведущая роль определенно была занята им. Пусть с годами его энтузиазм чуть угас, мудрость и опыт только нарастали и превращались в сокрушительную силу, с которой неподвластно было справиться даже молодым и горячим жеребчикам. Албена всегда знала это и никогда не сомневалась в своем возлюбленном, с их самой первой встречи она чувствовала в нем силу и интеллект. Но встреча и разговор с Шередан все-таки выбил соловую из душевного равновесия, даже напугал. Хоть на поле она и смогла совладать со своими эмоциями, Шередан поселила в ней страх. Своей неуравновешенностью, дикими выходками и силой эта кобыла представляла бы реальную опасность, если бы за ней стоял табун. И сейчас Албене во что бы то ни стало нужно было убедить Майка, что пришло время снова созывать лесных под знамена, потому что их территориям возникла угроза. Пусть пока смутная и эфемерная, летающая в воздухе, но стоило поймать ее за хвост и рассмотреть побиже, как становилось ясно, что она все-таки достойна внимания и каких-то срочных действий.
Нежно глядя на Майкла большими и ясными глазами, кобыла подошла к нему вплотную и легко коснулась носа, полной грудью вдыхая родной запах. Его присутствие всегда успокаивало Алю, и сейчас это спокойствие было ей необходимо. Душа моя, ты не признал тех лошадей, с которыми я разговаривала на поле? - мягким и тихим голосом спросила Албена, чуть подрагивая от волнения и эмоций, нахлынувших с новой силой. Точно получая сейчас те чувства, которые она заблокировала в себе на момент переговоров, лошадь ощущала сильный животный страх. За своих детей, за своего любимого, за своих лошадей, за свои земли. Получив отрицательный ответ, соловая нервно обмахнулась и чуть срывающимся голосом начала говорить, с каждым словом снова набирая силу, как тогда, на поле: Крупная спокойная кобыла - охранник Грозовых Земель. Маленькая лошадь, что кружила вокруг меня - Шередан. Вожачка Закатных Духов, если ты помнишь ее.
Шумно выдохнув, Албена взглянула прямо в глаза Майклу. Любимый, только пойми меня правильно, - взмолилась она мысленно, пытаясь рассуждать разумно и не давать подступающей тревоге охватить ее целиком. Каждое ее движение выдавало взволнованность, она же звучала и в голове кобылы. В воздухе витают перемены. И если эти Дарк не опасна, и похоже просто случайно оказалась тут... Ее не интересует ничего, кроме своего табуна, который сейчас слаб и беспомощен. - подытожила она рассказ про чистокровку и переходя к самому главному. Опасность исходит от Шередан. Майкл, эта кобыла... Она безумна! Ее неуравновешенность, жадность до власти и мечты о захватах пока что просто мечты... Но она умеет плести эти сети, умеет обольщать и хитра, как лис. - вспомнив взгляд вороной, Аля невольно сжалась на мгновенье. Сейчас, пока они были вдвоем, она не стеснялась своих чувств и эмоций. Она грезит о возрождении былого величия закатных. Грезит новыми завоеваниями! - отчаянье подступало к горлу, но кобыла сдерживала его из последних сил, не давая прорваться наружу. Пару раз глубоко вздохнув, она продолжила чуть спокойнее. Что, если на территории закатных еще остались лошади, готовые примкнуть к ней?
От разговора ее отвлек треск веток где-то неподалеку. Послышались громкие лошадиные голоса, но разобрать отдельные слова было невозможно. Албена вся подобралась и направила уши в ту сторону, всем своим видом излучая внимание и настороженность. Один из голосов показался ей смутно знакомым. Обернувшись на Майкла, с его согласия она двинулась в ту сторону, следуя за своим жеребцом. На поляне оказалось целых три лошади. Албена сразу узнала Некроманта и приветливо кивнула ему. Он появился в Лесном табуне даже раньше нее, и она старалась проявлять уважение к таким лошадям. А вот двое молодых кобыл ей были не знакомы, к тому же одна из них только что вскочила с земли и еще не видела Майкла и Албену, подошедших со спины.
-Может я хотела умереть? - фраза, прозвучавшая из ее уст, совсем запутала Алю. Не выдержав, она спросила, обращалась в основном к Некроманту, как к своему знакомому. Что здесь происходит? - хотелось бы понять. Увидев, что чалая кобылка напряженно ждет момента, когда можно будет убежать, Албена приветливо улыбнулась ей. Не бойся, мы не обидим тебя. В присутствии вожака, Майкла, Аля говорила редко, и почти никогда по существу. Вся суть ее фраз в основном сводилась к заботе о лошадях табуна. Она искренне переживала за беды каждой из них и сейчас с беспокойством глядела на светлую лошадь, произносящую такие ужасные вещи. Пусть она еще не знала, кто это, но сам факт ее нахождения тут автоматом давал Албене внутреннее право записать ее в Лесных. А значит и начать нервничать за нее.

В лесные земли чаще всего захаживали как одиночки, так и те, кто желал присоединиться к этому табуну. Территории леса всегда были очень комфортными для проживания лошадей: там было где укрыться от непогоды, имелся постоянный доступ к источнику воды, а почти все свободное пространство, не покрытое лесом, летом занимала густая трава. Когда-то и сам Некромант, скитавшийся в поисках дома, пришёл в эти края.
Лежащая на земле прелестная каурая кобыла тоже была чужой в этих местах, по крайней мере, она не была знакома Крону, а он, как долгожитель табуна знал всех лошадей, входящих в него. Одиночка или новый член их табуна? Некромат всегда был рад прибавлению в числе лесных, а особенно, когда в ряды табуна Духа Леса вступали молодые лошади. Они задавали какой-то свой, особый ритм жизни табуну, не дающий угаснуть его былому величию.
Каково же было его удивление, что каурая лошадь не была последней незнакомкой, встреченной им сегодня. К ним спешила какая-то крупная кобыла чалой масти, совершенно неизвестная Некроманту. Она кинула оценивающий взгляд на самого жеребца и, по-видимому, больше заинтересовавшись лежащей кобылой, подошла к ней и, сунув морду под шею, попыталась помочь ей подняться, при этом подбадривая её своим задорным голосом и какими-то чудными фразами, не несущими абсолютно никакой смысловой нагрузки.
От такого повышенного внимания и неожиданной заботы, каурая как-то слишком быстро для её состояния подскочила на ноги. Она явно не ожидала видеть здесь столько помощников, поэтому была слегка обескуражена или… Некромант почувствовал, как её взгляд заострился на его персоне. И неудивительно.
Жеребец чуть дернул мордой в сторону, отворачивая её в профиль. Он ни сколько не стеснялся своего внешнего вида, ведь взрослый конь уже давно свыкся с нелицеприятным обличием, но он не хотел так сразу пугать двух молодых особ, оказавшихся во владениях лесных.
По правой стороне его длинной и мощной шеи, от затылка и до самой лопатки, тянулся длинный и широкий шрам, уродливо зарубцевавшийся и, даже несмотря на то, что его укрывала объемная грива, виднелся из-под неё. Почти всю поверхность левого плеча занимал обширный ожог, который перекидывался вниз на ногу до самого запястья. На груди были многочисленные, когда-то очень глубокие порезы, наспех неаккуратно зашитые человеком. На задней правой ноге виднелась ямка, свидетельствующая о давнишнем разрыве ягодичной мышцы. У Крона были обожжённые уши, а на морде, хотя он старался прикрывать густой челкой это уродство, оставалось открытым обширное пространство лобной кости, перетекающее на правую сторону носовой и оканчивающееся наросшими друг на друга ошметками застарелой кожи. Травмированное надбровное пространство над правым глазом создавало впечатление того, что конь держит один глаз слега прикрытым, а сильно порванная губа, сросшаяся как попало, заставляла думать, что конь угрожающе скалит зубы. И это если не учитывать множество мелких шрамов, покрывавших тело Некроманта.
Крон глубоко вдохнул свежий воздух носом, почуяв запах знакомых лошадей, сначала где-то вдалеке, но потом он становился всё отчетливей и вот, его взору предстала пара лошадей, приближающихся к ним. Албена и Майкл. Вожак и его супруга. Некромант уважал эту пару и был не против подчиняться такому опытному предводителю как Майкл. Албена тоже всегда была на хорошем счету у Крона. Они никогда не обращали внимание на уродства вороного, делая выводы о личности Некроманта исключительно по его поступкам.
И теперь, когда правящая пара была достаточно близко, Албена вежливо кивнула ему в знак приветствия. Майкл, по каким-то неясным причинам, не желавший подходить ближе, также поприветствовал Некроманта. Крон чуть склонил голову, выражая свое почтение и доминантке и вожаку.
-Может я хотела умереть? Голос кобылы показался жеребцу не слишком довольным. Она вскинула голову и отвернулась, будто бы сам Крон был виноват в её апатично-суицидальном настроении.
- Тогда могла бы не утруждать себя и не подниматься, - спокойно ответил жеребец, ни в коем случае не желавший обидеть эту кобылу, но очень удивленный тем, что молодая лошадь несла подобную чепуху, - Но я бы все-таки посоветовал тебе поесть.
- Что здесь происходит? Албена обратилась к Некроманту, желая узнать подробностей, но что мог ей ответить Некромант, который буквально несколько минут назад сам впервые увидел этих лошадей.
- Кобыла нуждается в помощи, - он слегка кивнул головой, указывая на каурую лошадь, отступая от того места, где Крон только что отрыл немного старой травы, чтобы кобыла, если пожелает, могла подкрепиться.
- Не бойся, мы не обидим тебя. Албена вновь показывала свою доброту по отношению к другим. Некромант иногда поражался, сколько в этой кобыле положительных качеств, сколько сострадания к другим. Она всегда старалась помочь нуждающимся. Эта кобыла была примером того, как должна себя вести супруга вожака, и Некромант понимал, что лучших правителей и желать было нельзя.
Хоть Крон и никак не выражал свои эмоции, он был рад видеть Майкла и Албену.

Отредактировано Некромант (02-04-2018 19:50:24)

- Тогда могла бы не утруждать себя и не подниматься, но я бы все-таки посоветовал тебе поесть. - Спокойный ровный голос жеребца с нотками удивления был для неё как ледяная вода. Весь запал и горячность кобылы испарились в  мгновение ока. Она, пристыженная его взглядом и голосом совести, уже было хотела извиниться перед ним и чалой кобылкой, с которой обошлась столь некрасиво, как вдруг за спиной раздался ещё один незнакомый голос, в котором сквозило удивление, беспокойство и какая-то едва заметная нотка властности. -Что здесь происходит?
Таким же тоном всегда говорила мама. Любое безобразие устроенное молодым поколением тут же прекращалось, и все внимательно слушали, что она скажет. Им всегда становилось стыдно перед ней за своё поведение. Старшие братья и их друзья покорно склоняли головы, косились на Трисс, которую поневоле втянули в свои взрослые забавы, а она, боясь гнева матери, всегда пряталась за их крупами.
Трисс тряхнула гривой, сделала неполный оборот вокруг себя и попятилась. Ей не нравилось, что кто-то может так вот незаметно подходить к ней сзади. Надо же, совсем растеряла бдительность. Может, и правда не справляюсь? А будь на их месте волки или другие хищники? Пожалуй, тогда бы я точно была бы мертва. Встав так, что бы можно было всех видеть, Трисс обратила своё внимание на новоприбывших. Первой была прекрасная золотая кобыла с белоснежной гривой. Не молода уже, но по прежнему хороша собой, даже не смотря на затянувшуюся зиму. Кажется, это её голос оживил детские воспоминания, так что она невольно прониклась к кобыле уважением и, можно сказать, благоговейным трепетом. Да и жеребец, остановившийся чуть в стороне, показался ей величественным стражем этой нежной и хрупкой на первый взгляд, кобылы. Они пара? Наверное. Сейчас трудно встретить одну лошадь, а уж такая толпа это вообще удивительно. Наверное, они пришли вместе. А вот вороной и чалая держаться порознь, значит чужаки друг-другу. Кажется, трёхлетка собиралась удрать, но была остановлена тем же заботливым голосом белогривой. Что ж, видимо нужно как-то выйти из этой неловкой ситуации и прояснить всё - её забота. - Кобыла нуждается в помощи, - он слегка кивнул головой в её сторону жеребец со шрамами, и немного отступил от того места, где стоял только что. Беатрисс немного наклонила голову и только сейчас заметила, что он отрыл снег, и теперь в том месте виднелась трава. Это приглашение? Предложение? Тихая паника, в голове словно целый табун зайцев носится. Как реагировать? Что говорить? Что делать? Как вообще разобраться со всем этим? Вздохнула, неуверенно сделала шаг на встречу, обращая на себя внимание, заговорила.
- Простите, кажется, я ввела в заблуждение всех присутствующих. Умирать не входило в мои планы, и я вполне способна прокормиться самостоятельно. Благодарю за помощь и участие всех здесь присутствующих, я очень ценю ваше желание помочь, но всё хорошо, правда, я справлюсь. А если бы не справлялась, то и не стояла бы здесь сейчас, перед вами. Просто не ожидала, что кто-то окажется рядом и может как-то не так истолковать моё... странное поведение. - Она осторожно подбирала каждое слово, надеясь что хотя бы этим более-менее реабилитирует себя в чужих глазах и на неё не станут смотреть как на истеричную, взбалмошную и слабую кобылу, которая не может даже самой себе еду добыть. Вон, чалая покрупнее неё будет, хотя, кажется, младше неё. Даже сейчас в столь напряжённой, по мнению Трисс, обстановке жуёт чего-то. Ну и правильно. А чего дёргаться, не волки же набежали. Обычные лошади. И вроде никакой агрессии. Чего, спрашивается, всполошилась? Ну и идиотка же я. Такую кашу замесила, ни одна весенняя лужа и рядом не лежала. Болото-болотом. А теперь надо расхлёбывать.

Отредактировано Беатрисс (03-04-2018 23:44:47)

Больше прикидываться порыжевшей елочкой не имело смысла. Частично сплевывая, частично проглатывая березовую труху, чалая снова украдкой огляделась. В принципе, блуждая в своих мыслях, она ничего не упустила. Все так же стоит золотистая Владычица, рядом с ней, ступив чуть вперед, памятником спокойному величию замер Вожак, поодаль саврасая, в попытках доказать, что все под контролем. В последнее охотно верилось, особенно с учетом того, с какой скоростью незнакомка поднялась. Вороной жеребец же, казалось, вовсе потерял интерес к происходящему, уйдя в мыслях в далекие земли, туда, где жили его воспоминания.
Тирбиш, судорожно вздохнула и встряхнулась, пытаясь сбросить с себя оцепенение и произвести при этом минимальный шум. Говорящие говорили, остальные вежливо слушали... Опустила голову и понюхала снег под ногами. Влажный льдистый воздух сообщил, что конкретно в этом месте она стоит первой после снегопада. Растеряно полизала березовый сок из жертвы своих раздумий. Снова понюхала снег. Принимала участие в собрании как могла. Еще раз глянула на кобылицу, ставшую центром всеобщего внимания - кожа да кости. Не наестся она одной травой. Точнее не наестся ее раскопанным количеством. Добавить от себя? Можно...
Только чалая шевельнулась и сделала шаг назад, как поймала на себе взгляд вожака. Все такой же спокойный, но теперь в этом взгляде мелькнуло что-то трудноопределимое. Узнавание? Может и так, зато теперь стало кристально ясно - Тирбиш следующая на выяснение, знакомство и дальнейшее решение. Понял, понял, никуда не ухожу... тут гуляю, ноги разминаю... Под цепким, хоть и не сильно пристальным взглядом главы табуна начала обходить по большой дуге расписного красавца, перемещаясь к примеченной на расстоянии пары корпусов сосенке - Но ведь интересно, хоть свой хвост ешь! чем его так? и потянулась к молоденькой сосновой веточке. Не так вкусно как ель, но новорожденные иголочки мягонькие, вкусненькие! С четким решением, что если угощение не придется по вкусу, сама съест эдакий деликатес. Надо было еще предложить сломанную кем-то по осени березовую ветку, на ней даже сохлые листочки остались! Она уже вцепилась зубами в ветку, когда прозвучал крайне интересный для чалой вопрос:
- Откуда ты пришла сюда?
Чалая, как раз в этот момент потянувшая добычу на себя и вниз, резко повернула голову. Сосновая ветка со звонким щелчком сломалась у самых зубов шайр и резко рванула вверх, сбивая снег с ветки ярусом выше. На голову чалой упала накопившаяся снежная шапка, Тирбиш подскочила, а через секунду обгрызенная ею же ветка обратным движением резко хлестнула ее по морде.
Тирбиш взвилась на дыбы и рванула прочь, слишком поздно понимая, что "прочь" надо было выбирать в другой стороне, и несет ее на Крона. Стараясь избежать столкновения, она почти села на зад, тормозя всеми четырьмя. Эффект - теперь в вороного летел еще и взрытый кобылкой снег...

Отредактировано Тирбиш (08-04-2018 14:06:01)

Не зная возраста этих кобыл, Албена почти сразу сделала однозначный вывод, что они обе очень молоды. И если каурая явно была более спокойной, то вот большая по размерам, но маленькая по взгляду и действиям чалая явно была совсем неопытна. К тому же, обе они были совсем не вкручены в табунную общественную жизнь и это чувствовалось по многим позициям. Например, напряжение исхудавшей проблемной кобылки, про которую говорил Некромант, явно говорило о том, что она не чувствовала себя спокойно в их обществе. Впрочем, это было вполне объяснимо, ведь не далее, как сегодня утром, Албена и сама вела себя точно так же в обществе Дарк и Шередан. Но если от Шередан исходила вполне ощутимая агрессия и угроза, то вот от Майкла, Албены и Некроманта чувствовался только добрый, расслабленный посыл. И как раз неспособность сразу его почувствовать и выдавала неопытность этих двоих.
Впрочем, чалая казалась ей знакомой. Аля помнила почти всех жеребят Лесного табуна, и в этой явно что-то было знакомое. Не зря же она оказалась на этих землях. А вот каурой Албена точно не припоминала. Мотнув головой и разметав светлую гриву по обеим сторонам шеи, она прогнала от себя навязчивые воспоминания о былых временах и старых порядках. Точно в напоминание о них Майкл вступил на поляну степенно и величаво, отражая собою все величие и спокойствие вожака, привыкшего долгие годы сознавать свою силу и власть. Откуда ты пришла сюда? - Албена с теплотой во взгляде посмотрела на Майка, и потом перевела свой нежный взгляд на каурую кобылу, давая понять: тебе нечего бояться, милая, - нервное напряжение, окутывавшее незнакомку, к которой был обращен вопрос, было видно невооруженным глазом. Аля чуть покачала головой, опуская ее ниже, в знак расслабленности и комфорта.
Но каурая не спешила отвечать на вопрос. Внимание всех внезапно привлекла другая кобылка, которой на голову свалилась приличная шапка снега. Немного неуклюже шарахнувшись и забрызгав снежной кашей Некроманта, та, похоже, смутилась вконец. Соловая рассмеялась бы, если бы не искренний испуг в глазах у молодой крупной кобылы. Уж слишком забавная была ситуация, и слишком непосредственно и забавно вела себя чубарая. Бросив сочувственный взгляд на Некроманта, которому, похоже, досталось больше всех в этой мокрой и холодной истории, Албена вернула свое внимание к каурой. Той был задан вопрос вожаком, но вместо того, чтобы сразу отвечать, она предпочла сначала утешить несчастную промокшую потерпевшую. Ее смех, прозвучавший на поляне в немой тишине, должен был слегка разрядить обстановку, Албена даже улыбнулась краешками губ.
Но недостаточное, на ее взгляд, внимание к Майклу, заставляло Албену чуть недовольно поджимать губы и отворачиваться от виновницы этих эмоций, чтобы та не смогла прочесть это в глазах соловой. Доминантка не должна была терять лицо, не должна была позволять лишним стихийным симпатиям и антипатиям влиять на отношения внутри табуна. Все должно было быть по справедливости, а эмоции можно отложить на потом. Справившись с раздражением, арабка снова внимательно посмотрела на каурую, которая без стеснения смотрела в глаза Некроманту, что можно было бы расценить как вызов. Будь Лесные Духи чуть менее разумными, выдержанными и воспитанными, этой лошади здорово бы влетело за такие вольные гляделки, но Албена надеялась на то, что разум Крона и присутствие Майкла предотвратят возможную потасовку, а потому не подала вида и не забеспокоилась.
Томительное ожидание ответа от каурой было все же прервано ее веселым голосом, который отчего-то показался Але наигранным. Возможно от того, что она не прониклась весельем до конца, а может от той серьезности, с которой всего несколько секунда назад каурая смотрела на Некроманта. Албена прислушалась, пытаясь понять, насколько искренне говорит незнакомка. Я пришла из далеких северных гор. Сначала год путешествовала с братом, а потом примерно столько же сама. Ушла из своего табуна... потому что хочу найти своё  место в жизни, новый дом. Конечно, мне и там было хорошо, но, похоже, время пришло. - Что же, долгие странствия объясняли изможденный вид и частокол ребер под тонкой шкурой. Забыв, что несколько минут назад она отнеслась к ней настороженно, Албена уже была готова принять каурую в свой табун и семью. Впрочем, набрасываться с объятиями она не спешила. Было видно, что незнакомка слегка отвыкла от общения с таким количеством лошадей, потому не хотелось пугать ее и причинять ей дискомфорт. Аля только ободряюще улыбнулась обеим. А вы... из одного табуна?  Окинув их взглядом, каурая замерла в ожидании ответа.
Оглянувшись на Майкла в поисках поддержки, Албена заговорила вперед него, отвечая на вопрос кобылы. Да, и сейчас бы разговариваешь с вожаком табуна Духа Леса, - чтобы не возникло путаницы, Албена отступила чуть в сторону и уважительно кивнула в сторону Майкла, давая каурой понять, кого она имеет ввиду. Тебе нечего бояться, если ты пришла с открытым сердцем и добрыми намерениями. Теплая улыбка на лице Албены могла согреть не хуже весеннего яркого солнышка, пробивающегося сквозь густую растительность. Духам Леса было не привыкать к жизни в тени, только весна и отсутствие густой листвы позволяли редким лучам осматривать их владения. Повернувшись к чалой кобылке Албена наугад позвала ее: Тирбиш?... - внезапное узнавание маленького робкого жеребенка в прошлом отразилось на морде соловой. Он не была уверена в том, что правильно вспомнила ее имя, поэтому дожидалась реакции от самой молодой лошадки.

Некромант был слишком расслаблен и не сосредоточен, когда его ушей достиг треск ломающейся ветки, а затем шкура здоровой молоденькой кобылки мелькнула перед его мордой. Чудом она избежала столкновения с Кроном, для чего ей пришлось тормозить всеми четырьмя, но груда взрыхленного кобылой снега летела прямо на Некроманта и обрызгала его с ног до головы.
Повисла небольшая пауза, и Некромант почувствовал, что каждая из присутствующих лошадей ждет его ответной реакции. В самом деле, неужто они думают, что я буду устраивать разборки с кобылой? Крон уловил спокойный взгляд Майкла, который ясно показывал, что повода для беспокойства нет и такая комичная ситуация не перерастет в выяснение отношений. Затем последовала едва заметная улыбка Албены и звонкий смех соловой кобылки.
Некромант чуть опустил голову вниз, пытаясь стряхнуть мокрый и липкий снег хотя бы с морды, но это действие не дало нужного эффекта, поэтому Крон с силой потрёс головой и шеей, чтобы наконец избавиться от талой массы. Ощутив, что кроме излишней влаги на гриве ничего лишнего больше на нем не присутствует, Крон поднял голову вверх, взглянув на чалую молоденькую лошадку, которая явно не знала, что ожидать от жеребца и ждала его реакции.
- Нынче ветки в лесу так и норовят напасть на юных лошадей, - беззлобно фыркнул Крон, чуть приподнимая уголки губ, изо всех сил пытаясь изобразить подобие улыбки, чтобы не напугать чалую кобылу.
Но Крону показалось, что его действия возымели совершенно обратный эффект, потому что кобыла смотрела на него как-то насторожено. Ему понадобилось ровно мгновение, чтобы понять, что его густая и длинная челка, из-за того, что он пытался стряхнуть с себя снег, спуталась и зацепилась за ухо, выставляя на показ всё то, что он пытался тщательно скрыть.
Его попытка улыбнуться вылилась в то, что травмированная губа искривлялась в жутковатом оскале, а оголённая кость и прикрытый правый глаз добавляли красок в столь живописный образ жеребца. Молодец, Крон, нечего сказать. Недовольно подумал Крон и, чуть отвернув голову, стряхнул челку на место, таким жестом извиняясь за то, что лошадям пришлось увидеть эту мерзость.
- Испугалась? Заботливо обратилась к чалой соловая кобылка. - Всё хорошо. Я уверена, что тебя здесь никто не обидит. Кобыла устремился свой взгляд на Крона, хотя жеребец не понимал к чему эти гляделки. Хотела поближе рассмотреть его «красоту»? Волновалась за то, что он может причинить вред чалой?
- Твои переживания безосновательны, - голос Некроманта был всегда чересчур грубым, но сейчас жеребец надеялся, что лошади поймут, что он говорит так, потому что это его физиологическая особенность, а не потому, что проявляет агрессию, - я не причиню вреда ни ей, ни какой-либо другой кобыле. 
- Я пришла из далеких северных гор. Сначала год путешествовала с братом, а потом примерно столько же сама. Ушла из своего табуна... потому что хочу найти своё место в жизни, новый дом. Конечно, мне и там было хорошо, но, похоже, время пришло. А вы... из одного табуна?
Кобыла переключилась на Албену и Майкла, наконец-то отводя свой пристальный взгляд от Крона.
- Да, и сейчас бы разговариваешь с вожаком табуна Духа Леса.
Спокойным голосом ответила доминанта, указывая на Майкла, чтобы новенькие смогли уяснить кто есть кто.
- Тебе нечего бояться, если ты пришла с открытым сердцем и добрыми намерениями. Как всегда, добра и очень открыта. Улыбка Албены была настолько открытой и теплой, что не имела даже ни малейшего намека на какой-то скрытый смысл. Повернувшись к чалой кобылке Албена наугад позвала ее: Тирбиш? Узнала?
Крон стал вытягивать из своего подсознания воспоминания о крупных лошадях, когда-то обитавших в табуне лесных, а потом куда-то ушедших. Но Тирбиш никогда не видел и не сталкивался с ней когда она была еще жеребенком. Так бы он помнил. Он никогда ничего не забывал.
Далее заговорил вожак, представившись сам и представив Албену и Некроманта, хотя вороной бы предпочел, чтобы он назвал его сокращенное имя, все-таки его полное имя тоже было не очень-то и располагающим, а молодые кобылы итак чувствовали себя явно не в своей тарелке среди новых и незнакомых им лошадей. Но слов назад не воротишь, поэтому Крон ждал дальнейшего развития событий, одобрительно качнув головой на то, что Майкл предложил этим кобылам остаться. Табуну нужны были новые лошади.