Том без лишних слов, четко и ясно сказал как есть. Нови выдохнула, успокоившись. Защита для Фантома была теперь уже точно гарантированной. Только когда он повзрослеет, отец и его дядя смогут ему задать вопрос в чьем табуне он хочет остаться. Но доживут ли эти уроды до сей момента.
Пегий отошел от кобылы с жеребенком на небольшое расстояние. Нови проводила его взглядом, тихонько кивая. Она понимала, что Фантом сильно проголодался, и ему было недостаточно того, что он поел на поле. Тем более, что и до реки они шли довольно продолжительно. Жеребенок разглядывал свое отражение в воде, дурачился и кривлялся. Ви гукнула ему, подзывая. Понимая, что это означат, что он сейчас поест, Фантик сорвался с места и помчался на кобылу. По пути он споткнулся и врезался ей прямо в грудь. Жеребенок почмокал губами, извиняясь и принялся искать вымя. Нови же просто стояла с прикрытыми глазами, греясь в лучах солнца. Своим бурными течением река будто передавала свою энергию соловой, и та отдыхала, напитывалась силами.  Иногда она резко открывала глаза и бросала свой взгляд на жеребца, чтобы убедиться что он тут и охраняет их. Вокруг ничего не предвещает беды, тихо и спокойно… Фантом наелся и начал икать. Через пару-тройку месяцев он начнет есть траву и будет отвыкать от молока. И то, это с учетом, что он всё-таки наберет вес и вообще выживет.
Кобыла тоже была голодная и высматривала где-нибудь торчащие свежие травинки или может хотя бы прошлогодние. К Тому она пока не осмеливалась подойти – слишком много дров наломано, чтобы вот так врываться со словами «Я у тебя тут откушу немного?». Расположившись под сухим деревом, соловая принялась рыскать носом, отталкивая ветки, остатки снега, землю и наконец находила заветное сено. Жадно его выдергивая, Нови не до конца его разжевывала и спешила схватить еще пучок. Вот так, иногда давившись, шумно глотая, она постепенно утоляла голод. В желудке заурчало, но покалывало – долгие перерывы между приемами пищи ударяли по желудочно-кишечному тракту болезненно. Фантик в это время резвился то у воды, то крутился под ногами у Нови или даже осмеливался подбежать к Тому, который тоже трапезничал. Но стоило ему поднять на него голову, обратить какое-либо внимание, Фантик срывался с места и мчался прятаться за мать. Нови недовольно в ответ топала ногой и хлестала себя, а то и Фантома, хвостом. Жеребенок  бурчал что-то себе под нос и надутый возвращался к игре с рекой.
Пробыв в относительной тишине и наевшись, Нови поспешила снова к реке. Поковырявшись в ней носом, кобыла фыркнула и посмотрела на Тома. Когда этот жеребец благосклонен к тебе, не выглядит злым, то даже на расстоянии чувствуешь себя под защитой. Непонятно, всегда ли появляется это чувство рядом с ним или только сегодня. Нови оглянулась на Фантика. С ним как не хотелось возиться – так и не хочется, но он сейчас не раздражал. Ви подошла к жеребцу.
- Спасибо, - как бы невзначай произнесла соловая. – Расскажешь о ваших землях, о Долине Любви? Вкус воды здесь отличается, от той откуда я родом. Вода здесь приятная, будто сладкая и наполняющая, - задумчиво произнесла Нови и осмотрела жеребца. - Твоя задняя нога и грудь.. Это шрамы? – обеспокоенно спросила Ви. Однажды она встретила лошадь, у которой была рассечена розовым жирным шрамом. Эта лошадь плохо видела, но это не мешало ей наводить ужас. Почему-то любые сильно заметные шрамы вызывали в Нови волнение и даже страх. Это говорило о чем-то плохом, а главное болезненном. Сама кобыла была наделена только лишь вырванными клочками шерсти, хотя это скорее не от кровопролитных драк, а просто от плохого состояния здоровья. Новелла не знала и не задумывалась задавала ли она правильные вопросы и вообще стоит ли об этом спрашивать. Но ей хотелось разговаривать всё еще незнакомца, узнать что-то о нем, поддержать беседу. С Фантиком приходилось разговаривать только о том, почему снег белый, а небо голубое. Иногда Нови вообще казалось, что в её голове лепечут чужие голоса.

Тому не очень понравился пристальный взгляд Нови. По крайней мере ей так показалось, ведь он смотрел на неё слишком серьезно. Кобыла фыркнула на его стеклянные глаза и встряхнула головой. Она старалась разбавить напряжение. Рассказ о табуне был сух, но точен. Ви улыбнулась, сдерживая себя как бы не спросить про зазнайство. Сам же вопрос о шрамах не вызвал в нем каких-либо явных эмоций, и Новелла повертела ушами, выражая интерес.
- Ну ты расскажи как будет время… и желание… - так же хмыкнула Ви в ответ. Фантом игрался со своей тенью и с первыми проснувшимися насекомыми. Этот малыш впервые встретит весну, как удивительно… и как похер на это Новелле. - Я бы очень хотела просто поспать и погреться на солнце, - вздохнула Ви, выражая сильнейшую усталость. Жеребец оглянулся на резвившегося Фантика – он казался живым и здоровым. – Нет, не думай, он устанет через пару минут и будет засыпать на ходу. Он слишком слаб, так что давай скорее найдем место где можно отдохнуть, - уже разворачиваясь закончила Новелла. Он оглянулась вокруг, пытаясь найти и солнечное местечко, и от воды подальше, чтоб шуму меньше было и снега чтобы не было. Такое место оказалось на небольшой опушке на выступе чуть выше водопада. Туда можно было легко подняться – подъем был не крутой. Нови подозвала жеребенка и поспешила подняться наверх. Здесь не было снега, было сухо и много травы, пускай и прошлогодней. Фантик вмиг начал хотеть спать и действительно засыпал на ходу – он спотыкался и даже начинал ныть, но прижатые уши мамы останавливали его – это срабатывало очень редко.
Оказавшись над маленьким водопадом, можно было насладиться не громким звуком урчания воды, легким ветерком и пригревающим солнцем.
Новелле не терпелось расположиться и крепко заснуть. Она потопталась кругом, обнюхала носом землю и попробовала траву – не была ли она слишком мокрой. Место подходило идеально только было тесновато для троих лошадей, приходилось бы лежать в плотную. Нови не собиралась смущаться от мыслей, что ей, возможно, придется касаться боков жеребца, на которого она орала матом и оскорбляла, а тот хотел её прикончить. В общем, забавная ситуация. Почти не собиралась.
Ви прилегла, а Фантик уже крепко спал. Он свернулся калачиком с противоположной стороны, с которой Нови подогнула под себя ноги. Со стороны ног же было уготовлено место для Тома, на которого Нови смотрела с ожиданием. Потом до неё дошла абсурдность ситуации, и она резко решила перевести свой взгляд на вот ту травинку, которая ну очень интересно делала ничего.
- Разбуди нас, когда нужно будет идти, - с безразличие произнесла Нови. – Фантом если что не против если ты ляжешь рядом, - закрывая глаза Нови притворилась что засыпает. Но её уши целиком и полностью мониторили ситуацию. Фантом в подтверждение "своих" мыслей громко захрапел.
У неё было еще много вопросов относительно других лошадей и в частности вожака. Кто он или она? Что надо с ним делать, ведь сама Нови была снохой вожаку, а здесь - чужак.

Отредактировано Novella (01-05-2019 04:58:48)

Том по-джентельменски не согласился прилечь рядом. Велли смутилась и поводила ушами туда-сюда.
- Спасибо, Новелла, но я думаю, ему будет спокойнее, если я буду сторожить его сон в более подходящем для этого месте, - всё-таки он выглядел жутко, когда добрый. Фантом снова подтвердил сказанное и во сне подрыгал ногами. Наверное ему снилось как он резвиться на солнышке. Когда ты не думаешь о постоянном бегстве, о поиске еды, тепла, то весь Мир воспринимается иначе, как-то спокойнее. Несмотря на то, что большую часть зимы Ви с Фантиком провели в пещере это не полностью облегчило их ношу. Заниматься воспитанием и развитием малыша просто не было сил – постоянно надо было выйти за едой, и неважно какая погода – ты все равно идешь. Фантик был предоставлен самому себе – ковырялся в камушках, трескал засохшие корешки и прыгал через мамку, пока та спала и набиралась сил.
Новелла погрузилась в глубокий сон совсем ненадолго, большую же часть времени она дремала. Фантик все еще храпел и иногда захлебывался в своих слюнях, от чего кашлял и вскакивал, а потом снова падал, крепко засыпая.
Том был где-то сверху, Ви его не видела, но ощущала его присутствие. Чувства по отношению к нему были смешанными – согласился защищать после таких выкидонов… как? Зачем? Просто потому что Нови выполнила его просьбу «зайти нормально»? В табуне Смерча какую бы дичь она не делала к ней всегда относились по-разному. Могли и наказать, а могли и глаза закрыть. И непонятно кого из жеребцов и кобыл было тяжелее понять. Что те и те – шизанутые.
Ви уже не спала – просто лежала, подставив морду к солнцу. Оно всё ещё пригревало… Неужели, неужели весна? Зима была такой длинной и мучительной, что эта оттепель как бальзам на душу. Соловая подняла своё костлявое тельце и обернулась на Фантома. Ему требовалась больше времени на восстановление. «Скоро захочет есть», - вздохнув, подумала Нови. Материнство всё еще давалось ей тяжело. Кормление… выматывало. Хорошо что этот малый сам мог себя развлечь и особо не надоедал со своими играми.
Кобыла спустилась к реке, чтобы попить воды. Шерстка подавала признаки жизни и поблескивала на солнце. Значит она еще не до конца потускнела и еще есть шанс восстановить своё золото. Велли посмотрела на себя в отражении реки: потерянные стеклянные глаза, фонарь, который был похож на проплешину и тусклая редкая челка… Жалкий видок, что уж тут скажешь. Нови считала себя выделяющейся на общем фоне, как, например, те же пегие лошади. Чаще встретишь каких-то однотонных неинтересных особей. А золото – оно всегда выделялась. Когда солнечная погода – светилось, пасмурное – было заметнее всех. Хотя рассуждая об общем виде диких лошадей.. Часто ли можно встретить лошадь идеальной красоты? Без ран, потертостей и прочего?
Пока Велли таращилась на себя в реке, Фантом уже проснулся и спустился к матери. Он осторожно подошел к вымени, боясь получить по носу. Сделав несколько шумных глотков он радостный отскочил от кобылы и принялся бегать за своим хвостом.
- А он со мной поиграет? – спросил жеребенок.
- Что? – опешила Нови, понимая необратимость действий Фантика. – Не надо его будить! – развернулась Ви, но от Фантома остался только клубок пыли, который он сам же и поднял. Соловый жеребенок резво прыгал по ярусам, спотыкаясь и падая. Преодоление препятствий давались ему нелегко, но он не сдавался. Добравшись до ничего не подозревающего Тома, жеребенок звонко запищал и прыгнул через голову жеребца прямо на его спину. Пытаясь подняться, Фантом безжалостно бил по бокам пегого своими тонкими ножками. Наконец освободившись от оков, малыш взбрыкнул и спрятался за голыми деревьями. Украдкой выглядывая, он пытался понять реакцию Тома. Но какой бы она ни была – Фантика это не остановит. Он снова пулей бросился на жеребца, врезался в его грудь и помчался вниз к обеспокоенной матери. Ловко улизнув от её укуса за его задницу, жеребенок плюхнулся в воду, а из неё упал на небольшую полянку. Озорник тяжело дышал и лежал на боку. Ви посмотрела на Тома, развесив уши. Фантик поднял голову и посмотрел на мать и жеребца. Пакость удалась.

Том от чего-то вскочил, перевернув Фантома, который похоже только и рад был. Пегий стал извиняться, отчего Нови закивала головой, мол, не парься. Жеребец явно был расстроен, что мог причинить вред Фантику, его захотелось обнять. Нови нахмурилась, встряхнула головой от наплыва чувств и поспешила к Фантому, греющемуся на полянке. Тщательно вылизывая жеребенка от грязи и листьев, Нови обнюхивала его и сердце начинало биться чаще. Воспоминания, иллюзия..
Новость о вожаке не была наполнена в голосе пегого какой-то гордостью за него. Новелла вопросительно навострила уши и развернулась к жеребцу, жеребенок продолжил лежать. Буран же о своём брате все-таки в первую очередь отзывался как о вожаке. Говорил о нем с каким-то трепетом, говорил много, но точно.
Пришло время кормить Фантика и Нови тихонько гукнула Тому с просьбой подождать. Малыш подбежал кушать. Он довольно обмахивал себя хвостом и перебирал ножками. Его бок все еще был грязноват, и соловая недовольно фыркнула, отчитывая сына за его неаккуратность, хотя он не был виновен в том, что упал. Но ему точно было все равно на строгость матери. Вдоволь наевшись горячим молоком, Фантом начал икать и двинулся вперед за Томом, которому он очень быстро стал доверять. Чуть позже Ви отчитает его за это, хотя и сама держалась к жеребцу слишком близко для однодневного знакомства. Иногда пробегая под животом пегого, Фантик быстро уматывал от него, опасаясь получить звездюлей. Нови же волновал вопрос о вожаке. К чему готовиться? Со Смерчем не приходилось часто видеться, но он защищал их с Эбигейл (которую, к слову можно было бы и не защищать) в первую очередь. Только вот один раз оплошал – когда Нови смогла сбежать.
- И какой он – вожак? Чего мне ждать? Склонять голову или можно просто сказать «здарова»? – искренне интересовалась Новелла. – Вожак был братом для моего мужа, их закон обязал его любить меня и не причинять зла. А тут я чужая. Мне, если честно, не по себе, - Ви отряхнулась от мурашек, пробегающих по её телу. – Либо ты очень серьезно относишься к знакомству с вожаком либо у тебя проблемы с ним, - аккуратно произнесла Нови смотря себе под ноги.
Они шли вдоль реки куда-то вниз. Нови то и дело смотрела по сторонам, рассматривала Природу, которая расцветала с наступлением Весны. Зимняя шерстка спешила покинуть  кобылу и можно сказать сыпалась с неё. Фантом всё так же спотыкался об свои ноги и убегал то вперед, то отставал где-то сзади, засматриваясь на распускающиеся цветы. Он нюхал их и пытался съесть, но еще было рановато. Сорвав один из них, не самый красивый, который еще и рассыпался, пока малыш нёс его в зубах, он поспешил принести его лошадям.
- Это тбе! – держа в зубах цветок, сказал Фантом.
- Ого, спасибо! – удивленно произнесла Велли, оживившись.
- Не тебе!! – закричал Фантик, выронив цветок. – Это было дяде Тому… - проскулил жеребенок, уставившись грустно на травинку, которая уже и на цветок не была похожа. Нови закатила глаза и пихнула малыша в круп, чтобы тот двигался вперед. Иногда поглядывая на Тома, Нови замечала как он был сосредоточен. Ви вздохнула от осознания и незнания того, как пройдет встреча с главой Духа Заката.

<=== Озеро

Шередан неспешно, плавно приобретая походку дерзкого «братка» (слегка раскачиваясь и активно работая плечами) в предвкушении встречи с Томом, средним шагом обошла озеро до конца. Устье реки широким полотном погружалось в озеро, разбавляя его горной снежной свежестью. Вороная обернулась, замечая ускользающего бледного (по сравнению с ее чернотой) Ламеля, и было дернулась по его душу, но удивительно резко осадила себя и приняла своеволие помощника. Объяснялось это слепой верой, к которой кобыла проникалась к каждому, кто проводит с ней время, и Дана посчитала, что «невидимый» Ламель из кустов, по меньшей мере, испугает Тома и собьет его с толку. А сейчас она оставалась одна наедине со своими животными страхами и неконтролируемым воображением.
Простояв пару секунд в смятении, нервно покусывая нижнюю губу, и потрясывая передней правой ногой, кобыла пыталась заглушить надвигающуюся лавиной панику и истерику. Настолько ей было невыносимо снова встречаться с единственной жизни вещью, которая заставляла испытывать страх. К голове приливало все больше крови из-за серпантинов сердца – несколько быстрых ударов, несколько медленных, у Шер, похоже начинала кружиться голова. Кобыла сглотнула, но сухая слизистая лишь зажала в свои тиски горло, заставляя тихо заскрипеть и стараться избавиться от жжения. Да, видимо, одиночество отнимало спесь и силы.
Кое-как успокоив свое разгоряченное тело, Шер развернулась к истоку реки и, нервно срывая местами проросшую весеннюю траву, и за такое вымещение страха вперемешку с подступающей злостью земля вряд ли была бы благодарна, быстрым размашистым шагом отправилась решать свою судьбу. В какой-то момент у них с Томом все пошло не так, развернулось к ним задом и оттолкнуло на всю жизнь. Они были живым подтверждением фразы «от любви до ненависти – один шаг». У них, наверное, было полшага, но зато каких! Даже в неприятных ситуациях Шередан умела выделяться. Тайна разрыва с любовником навсегда похоронена там, на утесе, и Шер частенько забывала о причинах несопоставимости, скорее всего, не принимая ту ситуацию близко к сердцу (в отличие от Тома).
Половина пути была пройдена в забытье, и, сближаясь с запахами Заката, Шер сбавила шаг. На мгновение она остановилась, поднимая шею и опуская нос ровно под 90 градусов к земле. Жизнь вокруг замерла и лишь гулом отдавались пульсирующие виски. Она, как обычно, не знала, что говорить Тому в такой неприятной политической ситуации и повиновалась своим искрометным инстинктам. Шея слегка вспотела, мышцы подрагивали, - такой разбитой ее еще не видел никто. И если бы не молниеносно приведший в чувства маленький наглый заяц, выпрыгнувший из-за плавного поворота, великого правителя в этой крохотной арабке никогда бы уже не узнали.
Глаза вороной широко распахнулись, выглянули предупреждающие белки, но в данном случае означая собой испуг. Она не поверила тому, что находилось напротив. Жеребенок, осунувшийся и страшный, как демон, сидящий внутри Шередан, предстал на ее землях без приглашения. Кобыла медленно, с напрягом, изо всех сил держа себя в руках, что бы не растоптать зайца (настолько жеребенок был мал и, видимо, не доношен), трясясь от гнева, шумно выдыхая в морду незваного гостя огонь, с затягом вдохнула его запах. Шередан наполнялась словно сосуд, вовлекая аромат в легкие и распалялась, словно дракон. Затылок напрягался от все сильней прикладывающихся ушей, арабка прикрыла глаза, пытаясь сдержать порывы к уничтожению, и, если бы не так всегда вовремя хрустящие ветки – удар выплеска чувств принял бы на себя невинный ребенок.
Шер зачарованно подняла взгляд и увидела Тома рядом с кобылой. Губы задергались, искажаясь в немного сумасшедшую улыбку, ведь то, что эти двое стоят так близко, говорило об удачном посещении кинотеатра на фильм «Шередан и ее встреча с жеребенком». Это слегка осадило арабку, и она отпрянула от жеребенка, надменно оглядывая соловую даму. Какая мерзость. Мадам выглядела не особо лучше своего отпрыска, которого заделал Том (?). Дана заметно напряглась, не рассматривая такого варианта событий.
Три пары глаз таращились на арабку, и она, помотав головой, словно поправляя бабочку и отправляясь на светскую вечеринку, плечом двинула жеребенка в сторону и подошла почти вплотную к жеребцу и кобыле. Быстро взглянув на Тома, Шер заиграла мышцами перед соловой, пытаясь тем самым оттеснить ее от пегого, чтобы она отвечала сама за себя, а не жила в спокойствии под защитой у Тома: – Ты еще кто такая? Прорычала вороная, уже не в силах сдерживаться из-за сильной моральной раскачки – она привстала на дыбы на Тома, распыляя бешенством: – Что ты тут натворил без меня?! Под огнестрельную облаву не попал разве что заяц, умно заныкавшийся куда-то в кусты: – У нас срочный разговор. Сквозь зубы бросила назад Шер, крупом оттесняя соловую от Тома. И лучше Вам подчиниться.

Том своим рассказом о вожаке уж точно не обрадовал, если вообще не вогнал в ужас. Нови почувствовала опасение за своего сына третий раз. Первый – когда он еще был в утробе, а Новелла жила в табуне убийц, второй – его рождение в метель. И вот наступил третий. Пегий начал изображать видимо эту фурию. Он был похож на ядовитую змеюку, может быть. Сам он весь нахохлися, и может его посыл не имел шуточный подтекст, Ви громко засмеялась.
- Ууу, выглядит грозно, - фыркнула соловая. Дальше было не до смеха. – Тот мелкий, который крутился возле тебя когда мы пришли, говорил что-то про другие два табуна может я это… пойду? – кобыла издала нервный смешок. Бросить всё и убежать сейчас было бы неправильным. Да и не хотелось. Всё-таки это еще одно испытание, и Том… он показал то, что поразило Нови. Терпение по отношению к шизанутой кобыле и её несносному сыну. Разум на поле в тот момент покинул её, она несла бред и вела себя неадекватно. Может быть позже она искренне и очень долго будет просить прощение у Тома за этот цирк. Жеребец наверняка тоже хотел чтобы в его табуне было больше лошадей. По крайней мере он же сам всё еще тут, главный жеребец, важная и ответственная должность. У него были какие-то свои цели. 
Велли не думала об этом всём, она больше волновалась о том, что необходимо держаться ближе к Фантому, чтобы в любой момент можно было дать отпор. Но этот гаденыш слушался редко, а таскать его за шкирку всегда было крайней мерой и только когда терпению конец.  Вожак, король, да хоть Повелитель Сена – плевать, никто не мог причинить вред её сыну. Нови бросалась из крайности в крайность и материнский инстинкт просыпался у неё периодически. Интересно где он шляется большую часть времени?
Возникший из ниоткуда Фантик ввел в ступор жеребца, который только завидев его – остановился.
- Очень вкусно. Где ты его нашёл? – спросил Том. Фантом, которого строго толкала мама вперед, обернулся, чуть ли не высунув от радости язык, прыгал вперед, высоко задрав передние ноги, как бы указывая на место.
- Там! – завизжал весело малыш. Но там были не цветы, там был яд во всей своей красе. Жеребенок безумно радовался тому, что на него обращали внимание, ведь он так часто был им обделен.
Велли полностью впитывая настроение жеребца, идущего рядом с ней, вздыхала и хмурилась.
- Я не впервые в жизни буду подчиняться, Том, - с дрожью в голосе произнесла Нови. – Лишь бы Фантика не тронула, - добавила кобыла. А вот и супчик закипел.
Фантом храбро принял на себя удар первым. Словно пламя из ноздрей на него обрушилось дыхание вороной арабки, которая выглядела угрожающе. Фантик, бедный и худой на фоне этой дамы, обладающей округлыми упитанными формами (которым завидовала Ви) выглядел как минимум нелепо. Спотыкаясь, путаясь в своих ногах и чуть ли не окунаясь носом в грязь, малыш помчался к матери с широко разинутыми глазами и мерзким миллисекундным писком. Наблюдая встречу этих двух, сердце Нови вело себя так, будто она только что пробежала марафон. Вспоминая слова Тома, Велли сдерживала сбея не ринуться к малышу, она не двинулась с места. Ведь пегий вряд ли бы дал этой чертовке ударить жеребенка? Он сам-то извинялся когда повалил его случайно. Шестеренки в голове соловой закрутились, и она смотрела на этот отравляющий графит перед ней. Радиация, аура или что там исходило от нее заставляли мурашки бегать по телу туда сюда, в горле образовался ком, желудок от волнения издавал звуки кита. Сама же Ви предстала перед этим углем не в виде золота, к сожалению. Хотя несомненно могла бы, если бы встретилась с вожаком через пару-тройку месяцев. Она бы отражала солнечные лучи, в отличие от этой черной дыры, поглощающий каждый фотон. Кобыла подошла вплотную, нарушая границы. «Сука…» - сжала зубы Ви. Показались белки глаз, не белее арабских, извините.
Каждая мышца, пот на шее, тело и хвост выражали не спокойствие вожака. Из её глаз летели искры, и Ви нечем было ответить. «Эбигейл…» - в голове всплыла эта Белая Бестия. Отличия в экстерьере, масти не мешали вспомнить и эту поганку.
Нови и не заметила как встала еще ближе к Тому, Шередан закипала от этого еще сильнее. На секунду Ви приподняла брови, включая функцию лица «стервозность». «Тебя это бесит?» - но в миг осела. «Только не горячись» - как зефир голос Тома. Выполнив все приказы вожака, Нови уже стояла позади, а еще дальше, за задними соловыми ногами был Фантом, любопытно навострив ушки. Наверное, у него совсем отсутствовало чувство страха или работало неполноценно. В вороной кобыле он был заинтересован. Его язык уже наверняка повторял какое-нибудь словечко в сторону Шередан. Бешеный интерес возможно был связан с её мастью, ведь жеребенок никогда не видел таких лошадей. «Гадюка», - фыркнула Велли. Конечно же последовал вопрос от вожачки кто ты и что такое в сторону Ви.
- Я Новелла, - громко произнесла кобыла, заставляя уши арабки обратиться в её сторону. Ничего не может быть важнее, чем представиться. Так что тайный разговор о бойцовском клубе или о чем еще эта бойкая баба может говорить, подождет. Здороваться Нови учили в детстве. Как хорошо, что никто не знает, что «Новелла» для сучек вроде Эбигейл и Шередан.
В кустах что-то зашевелилось и оттуда вылез буланый жеребчик, замученный жизнью. Нови вытянула шею, чтобы хорошенько разглядеть его издалека.
- Тётка! – послышался голос справа. «Чёрт…» - зажмурилась Ви. Она забыла о Фантике, который принял боевую позу – грудь вперед, хвостик торчит, ровно как и ушки. Ну и что этот малой задумал на сей раз?

Отредактировано Novella (15-05-2019 18:09:24)

Шер устраивала концерт, а ей никто не подыгрывал. От этого она заводилась все сильней, не принимая самообладания окружающих ее лошадей. Тома будто подменили, он тактично, не выражая никаких эмоций, не поддавался на провокации. Дана стояла между кобылой и жеребцом, насупившись и начиная чувствовать какую-то непонятную вину. Обычно же на ее оскал отвечали оскалом, а тут чуть ли не дружественная улыбка. Вороная внимательно смотрела на пегого: - Эта кобыла с жеребёнком пришла на нашу территорию в поисках убежища. Я взял их на границе и веду на знакомство с тобой, Шередан. Учтивость Тома перед вожаком польстила, и арабка вскинула головой в сторону соловой, указывая, что с ней непременно надо считаться. Фразы Тома обозначили благодатную почву для диалога, и Шер поумерила пыл, изредка топая правой передней ногой и раздувая ноздри. Все-таки до конца ошейники расслаблять нельзя.
- Я Новелла. Твердость интонации, а, значит, и чрезмерная самоуверенность, смутила Шередан, и она сделала шаг навстречу Нови, касаясь ее морды разгоряченными ноздрями. Частое дыхание окутывало соловую, так интенсивно Дана пыталась показать недостойность Новеллы вообще стоять рядом с царицей: – Ладно. Оставшуюся пламенную речь прервал Ламель, вышедший спереди словно побитая собака. Шер закатила глаза, понимая никчемность происходящего и то, в каком состоянии сейчас буланый, совершенно не соответствует описанию жесткого характерного помощника вожака. Выглядит тупо. Да еще и посмел так близко обойти кобылу сзади, на что она подняла левую заднюю ногу, угрожая очередным подбитием. Ему до сих пор было позволено заниматься своими делами без привлечения в разборки.
– Хорошо, Новелла. Повезло, что твой жеребенок родился под лето и наши земли смогут его прокормить. Шередан тяжелым взглядом осматривала кобылу и подмечала не лучшее ее состояние. Из-за ее крупа выглядывал заяц, но арабка старалась не пересекаться с ним взглядом, уж слишком настойчивым было это его желание. Нынче все в Закате выглядят как облезлые кошки. Отказать кому-то во вступлении в табун Шер никогда не могла – ведь если лошадь пришла сюда, значит это ее осознанный выбор и в Закате ей наиболее комфортно. Как бы Дана ни была зла на бестактное поведение на ее землях (а именно бесцельные скитания без проставления первоочередной задачи найти вожака и сыскать у него милости принятия в табун), желающие вступить в табун на первых порах даже поощрялись нормальным общением. Некоторым бывало везло, и более-менее адекватное общение продолжалось и после создания первого впечатления: – И как давно ты сюда пришла и откуда? Вороная отличалась желанием знать всю подноготную своих подопечных, чтобы в будущем не всплыло неприятных казусов. А то натерпелись.
И вот, пришло время повторить Тому ту наиважнейшую информацию, которую он проигнорировал, но не от писклявого ребенка: -Тётка! До Шер даже не сразу дошло, что это козырное слово предназначается ей. Она недоуменно посмотрела на зайца, но его воинствующая поза сигналила об одном – это, конечно же, грубое разжигание конфликта. Кобыла напрягла мышцы груди и заскрипела зубами. Как такое маленькое существо может бесить столь сильно: – Спрячься за своей матерью и помалкивай! Прорычала арабка, кидаясь на жеребенка с раскрытой пастью. Маленький шмыгнул в обход крупа Новеллы, и крепкие челюсти прошлись по голени его матери. Шередан живо отпрыгнула от соловой, ибо получить по морде задними ногами могло быть чревато даже смертью, но полоса из взъерошенной и испачканной в слюне шерсти оставила метку всемогущей арабки.
Часто тряся головой и, из-за этого, шлепая нижней губой, Дана, словно ничего не произошло, вернулась к Тому: – Этот разговор будет только для твоих. Пусть Новелла с Ламелем подождут здесь, беседа не займет много времени. Надавала обещаний вороная, с надменным взглядом приглашая Тома отойти в лес. В голове до сих пор не было ни единой мысли по поводу построения разговора, но зачастую импровизации с неудачным исходом – ее конек. Пока кобыла удалялась к деревьям, она все-таки сделала попытку проиграть разговор в голове. Том, давай не будем ссориться и выстроим планы на будущее. Какие-то нежности. Фыркнула Шер, до сих пор пребывая в помутненном рассудке из-за глупой смелости некоторых из лошадей.

Арабке всё-таки пришлось обратить внимание на соловую, как бы она этого не хотела. Её взгляд и дыхание всё еще были горячи. Искры, молнии из глаз так и окутывали Ви. Вороная успела только согласиться с присутствием соловой, но вероятно хотела сказать что-то еще. Тот самый жеребчик отвлек её. Нови ждала возможности разглядеть его получше, ведь маячащий перед глазами черный цвет надоел.
- Спасибо, надеюсь он здесь поправится, - на губах появилась легкая улыбка. Всё-таки душу грело то, что Фантик здесь может догнать своих сверстников и вырасти здоровой лошадью. Осознание того, что Ви снова часть табуна поднимали настроение. А если и Фантик здесь будет под защитой – то больше вообще ничего в жизни не надо. Пока что новелла думала именно так. - Мы всегда держались на нейтральных территориях и только сегодня вошли на Ваши земли, - Ви не сводила взгляда с Шередан. Она помнила, как Смерч был готов разорвать всех, кто осмелился войти и не представиться. Но его табун и никогда не нуждался в лошадях, он пополнял их ряды сам, если хотел. Почему на пути Новеллы встречаются одни говнюки? Сама она не отличалась мерзким характером или какой-то озлобленностью на всех подряд. Её гнев был редок и только из-за безысходности, как сегодня, на поле.
– Фантом родился три месяца назад. А я в Долине Любви уже год, - ответила кобыла вожаку. Арабка не наседала уже как туча, разговаривать было с ней приятнее, и сама Нови немного успокаивалась. Ноги расслаблялись, как и мышцы. Но всё еще было волнение в груди.
Выходка жеребенка зажгла в кобыле новую искру. Она грубо осадила его, что было еще терпимо, и тот, на удивление, не стал её передразнивать, как делает это обычно при замечаниях. Он вновь спрятался за Ви и развесил уши, надув губы. Соловая обернулась на него, рассматривая. «Ты сам виноват», - Фантик будто услышал её мысли и жалобно проурчал. Арабка не остановилась на словах и с раскрытой акульей пастью бросилась в их сторону. Её зубы задели голень Нови, и кобыла поспешила лягнуть в ответ. Фантом в этот момент отпрыгнул еще дальше, скрываясь в зарослях. Фыркая и взмахивая головой, Нови прижала уши, глядя на вороную. «Да все уже поняли что ты крутая, осади, дура», - недоумевая думала Ви. Этот поступок в миг перенял всё настроение. Как можно быть такой тупорылой, набрасываясь на малыша? Ну сказал и сказал, он же заткнулся и не стал продолжать. Ви всё еще топталась на месте и кружилась вокруг себя, будучи взволнованной. После Нови остановилась и принялась вылизывать и выкусывать из себя мокрые следы от кобылы. Было мерзко. Хотелось верить, что в этой особе хотя бы иногда проглядывается адекватность. Какую реакцию она ждала от матери, чьё чадо она чуть не цапнула? Покорности в этот момент? Велли была готова, но только если Фантик в безопасности. При другом раскладе – им тут явно не место.
Нови взглянула на Шередан, ища в её взгляде подтверждения своим мыслям. «Не трогай его, и я сделаю всё, что ты скажешь». 
Вороная повторила свою попытку увести Тома на разговор. Тот успокаивающе обернулся на соловую с малышом, и в ответ получил кивок, означающий: «Мы в порядке». Если с арабкой было уже всё понятно, то вот с буланым жеребчиком нет. Он был молчалив, пил воду и просто смотрел на всех. С пегим они играли в гляделки и ухмылки, это было заманчивым.
Нови обернулась на Фантика. «Есть, наверное, хочешь», - вздохнула кобыла. Не желая кормить малыша при всех, Ви огляделась вокруг, пытаясь найти подходящее место.  Она развернулась в сторону леса, обернувшись перед этим на незнакомца. Новелла прижала уши и фыркнула: - Не иди за нами, - она махнула хвостом. Спрятавшись за деревом, Ви дала возможность Фантому напиться. По окончанию трапезы, соловая поспешила вернуться к молодому жеребчику. Хотелось с ним пообщаться. Радостный и наевшийся Фантом пулей вылетел следом и побежал к воде. Плескаясь в ней, он как никогда чувствовал себя в безопасности, хотя его только что чуть не прикусили. Он даже украдкой поглядывал на вороную Шередан, от которой так и исходили сила и мощь. Чувствуя, что она вот-вот его заметит и посмотрит в ответ, малыш прятал свои глазенки в воду, как и нос и притворялся, что пил.
- Красавчик, кто тебя так потрепал? - улыбнулась Ви. Несмотря на всё происходящее, поддерживать атмосферу срача не хотелось. И если разговор ни с кем не наладится, то делать тут нечего и надо отпрашиваться, чтобы свалить. Нервотрепки и так хватило целую зиму.

Пока Том мешкался и успокаивал пригревшуюся на его груди голубушку, Шер удивлялась открытости Новеллы и ее бесстрашию быть раненой прямо в сердце. Вороной на мгновение даже стало не по себе, что потянувшийся к ней лучик добра был обрублен топором ненависти. Закатные земли пропитывались весенне-летним жаром, природа начинала благоухать, с этим и лошади чувствовали внутренний подъем. В это время года у Шередан зачастую срывало крышу и амбиции по отношению к чужим землям неуемно росли. То, как грузно подходил Том привело в восторг – Шер оскалилась, показывая крепкие зубы и стараясь вывести его на эмоции: - Относись, пожалуйста, терпимее к детям.  Арабка ухмыльнулась, прижимая голову к шее: – Я и так к ним терпима. Взрослая лошадь за такое осталась бы лежать в канаве. Без тени сожаления Шередан заглянула в глаза Тома, подвергаясь скачкам эмоций от желания «поиграть» до отвращения. Том позволил себе завести уши назад, на что Шер со всплеском театральности поочередно ударила передними ногами о землю. Челка нависла на левый глаз, вороная приобрела еще более растрепанный вид.
Дана заметно напряглась, выслушивая остатки ненужного мнения жеребца: – Если бы он путешествовал один, как Чик, разговор был бы другой. Но за него отвечает Новелла и такое поведение отражение ее воспитания. Пусть сначала научится держать в узде свое дитя. Ни одно предложение никогда не встречалось одобрением, - Шер вечно нужно было поспорить, сделать только себя единственно правой: – Кстати, а где сам Чикаго и эта сука Эврика? Уточнять данное Эврике описание арабка не стала, не желая позориться перед пегим ослаблением над ней влияния. Предоставив себе минуту молчания, Шередан пыталась раскрыть рот и перейти к собственно теме сбора. Ладно, главное начать. Кобыла повернулась на Ламеля и Новеллу, уже мило беседующих о чем-то, и замечая на себе пристальный взгляд жеребенка. Она все продолжала затягивать его в свои липкие сети, пока Фантом стеснительно не отвернулся. Это означало, что «пора». Пора уже покончить с этой холодной многолетней войной и, возможно, вместе вывести табун на новый уровень. Уровень царей всех земель. У Шер по всему телу пробежались мурашки, мышцы начали быстро сокращаться, двигая кожу. Королева Заката посмотрела на Тома:
- Я позволю тебе официально стать главным жеребцом. И взять на себя внутренне управление табуном. В разумных пределах, конечно. Взамен же прошу безоговорочную поддержку моих стремлений. Где-то это уже было, не так ли? Шередан ощущала, что говорит приятные Тому вещи, ведь она постоянно брызгала на него ядом, а тут поливает сладким медом: - Все-таки, разделение обязанностей дает уделить своему ремеслу больше времени и прийти к высоким результатам. С каждым словом арабке становилось все легче, трясучка закончилась и мысли у нее полились рекой: - Необходимо мобилизировать всех лошадей. Я думаю, прямо здесь. Так как это твоя задача, исполнить это необходимо в течение пары дней. Затем, скорее всего, Чик отправится на разведку в табун Леса, а Новелла или Эврика в Грозу. Верхушка элиты же должна находиться в безопасности и на своих землях? Вспоминая о неуважении Эврики, Шер решила добавить: – Ах да, приведи своего подчиненного в чувства. Она слишком много о себе возомнила. Воспитание лошадей теперь тоже лежит на плечах Тома. Интересно было перекладывать часть ответственности на другого, ведь Дана никогда этого не делала. Вороная слегка улыбнулась, уже сейчас начиная чувствовать легкость.
– А вообще, надо составить какой-то план на будущее Заката. Я хочу снова захватить прерии. С табунами пока мы не справимся, а занять нейтральные земли вполне можем. Расскажи мне, как сейчас стоят на наших границах патрули. Шер вскинула правую бровь, бросая вызов пегому, мол, «готов расширить территории?» В прошлый раз это было безумно легко, и вороная представляла в голове именно такой красочный исход: - Есть вопросы? Шередан пока не стала озвучивать, что то, о чем она сейчас так много говорила, в ее фантазиях звучало таким образом: при любой прихоти арабки касательно других земель всю грязную работу в виде обучения/кормежки/предоставления войска, будет выполнять Том. Она лишь хочет щелкнуть пальцами и мгновенно получить достойный результат.