----> Поляна

Солнечная роща на деле оказалась не такой уж и солнечной. И хоть зимние кроны деревьев не мешали лучам проникать на землю, но света все равно было мало, так как набежавшие облака закрыли дневное светило. Поэтому все живое попряталось, и роща выглядела довольно пусто и не приютно. Но зато здесь можно было хотя бы на какое-то время скрыться от посторонних глаз. От сверлящих взглядов Лесных лошадей у Оцелота уже чесалась спина.
Жеребец едва заметно выдохнул, как только они с Майклом скрылись за стволами деревьев. Все таки, несмотря на то, что он был прямым родственником вожака, многие относились к нему с подозрением. Хотя по их с отцом встрече уже можно было догадаться, что гнедой не враг. Все таки не каждого мимо проходящего встречают так радушно. Но, видимо, не всем это было понятно. Взять вот хоть ту чалую кобылу. Едва завидев Лота, она ясно показала, что его общество ей неприятно. Но с другой стороны, такую странную реакцию можно было списать на материнский инстинкт. Маленького длинноногого вороного жеребенка на фоне белого снега не заметить было трудно. И, тем не менее, можно было бы выказать свою позицию менее импульсивно. Все таки не каждый отреагирует так же спокойно. Некоторые могут принять действия чалой за прямую угрозу. Но, к счастью для нее, у Оцелота были куда более важные вопросы, а потому он не обратил особого внимания на ее выпады. Но он обязательно разберется с этим и выяснит отношения. По сути дела, конь должен это сделать с каждой лошадью в табуне, чтобы окончательно определиться со своим положением в иерархической лестнице, даже учитывая тот факт, что гнедой пока не претендовал на роль выше положения рядового жеребца, прекрасно понимая, что на малознакомого или и вовсе незнакомца на высоких должностях примут не все.
Жеребец не заметил, как вновь погряз в собственных размышлениях, совершенно забыв о своей изначальной цели. Лот чисто автоматически переставлял ноги, а потому внезапно появившееся на пути дерево стало для него полной неожиданностью. И хотя темп движения был довольно неспешным, встреча с твердым стволом принесла немало болезненных ощущений. Но это было еще не все. Видимо, дерево попалось на редкость мстительное и за нарушенный покой от души наградило коня снегом. Зато такой душ быстро пробудил гнедого. Тщательно отряхнувшись, он таки не смог удержаться от того, чтобы украдкой взглянуть на реакцию отца. И то, что недавнее происшествие как следует повеселило игреневого, было видно невооруженным глазом. Слегка обиженно фыркнув, жеребец отвернулся и попытался сосредоточиться на делах насущных.
- Я смотрю, состав табуна сильно изменился за время моего отсутствия. Так мало знакомых лиц и так много незнакомых... Не думаю, что влиться в общество будет также легко, как мне казалось ранее. Слишком уж враждебно настроены ко мне лошади... - возможно, это не совсем правда, но Оцелоту казалось именно так. - Но я надеюсь, Джанго по прежнему является частью нашей большой семьи? Мне бы очень хотелось увидеться с названным старшим братом.
Конь действительно страстно желал встретиться с серым. Но он не только хотел поведать ему о своих приключениях, но и извиниться. Их расставание тоже вышло не слишком удачным. Джанго не застал момент ухода Лота, а потому прощания не получилось. Сначала это не сильно смущало гнедого, но едва он ступил на родную землю, и кульминация встречи с отцом прошла, оставив позади себя очень теплые и личные воспоминания, вина за столь некрасивый, по мнению самого жеребца, поступок с головой захлестнула его. Но он очень надеялся, что ему удастся исправить эту досадную ошибку и вернуть отношения с серым на прежний уровень доверия.
- Кстати, какие события в жизни табуна случились во время моего отсутствия? Надеюсь, ничего серьезного не произошло? Вроде число лошадей не сильно уменьшилось, но меня все равно что-то тревожит. Внутреннее чутье словно подсказывает наступление не слишком светлых времен... - Оцелот поднял голову и вдохнул свежий лесной запах, а потом повернулся к отцу со взглядом желающего получить ответы на свои вопросы.

Отредактировано Оцелот (04-04-2019 19:56:09)

Слова Майкла о табуне очень встревожили Оцелота. Видимо, его мать была не единственной, кто сдался под гнетом заразы, атаковавшей лошадей в суровую зимнюю пору. Но еще больше гнедого удивляло и одновременно волновало то, что многие решили податься в одиночки или вовсе уйти из Долины Любви. Жеребец не понаслышке знал, как опасно покидать ее, тем более без товарищей, ведь их земли практически вплотную граничат с людскими. Выбраться из человеческих рук не так же легко, как попасть в них. А если и получится, то какой ценой...
Невольные мысли о брате были загнаны в самый угол сознания сразу же после появления. Хватит уже терзаться мифическим чувством вины и корить себя за ошибки. Сделанного не воротишь, да и не стоит менять прошлого. Ведь любое испытание на жизненном пути — бесценный опыт. К примеру, Лоту попадание в людские лапы показало, какой это дар — свобода, и как ей нужно дорожить. Гнедому повезло еще, что его не перевезли на другой континент, откуда он бы вряд ли вернулся без посторонней помощи. Зато теперь, оказавшись дома, конь осознал не только значимость жизни без ограничений, но и ценность семьи. Новость о смерти матери, безусловно, стала сильным потрясением, однако, по мнению жеребца, вины отца в этом не было. Наоборот, Лот был убежден, что игреневый сделал все возможное для сохранения жизни Албены. И эта уверенность стала фундаментом для возрождения отношений между отцом и сыном. Образ Майкла в глазах его гнедого отпрыска еще больше возвысился, став идеалом дикого жеребца и вожака. На такого хотелось равняться, быть похожим во всем. И в то же время, из-за возведения в такой культ, добраться до уровня отца Оцелот не мог, так как нельзя достичь совершенства, а совершенством для него, как уже говорилось ранее, был жеребец, стоящий во главе табуна Духа Леса.
Другое же дело Джанго. В детстве они были хорошими друзьями. Несмотря на то, что серый был немного старше гнедого и его брата, это нисколько не мешало их общению. Наоборот, это помогало налаживанию отношений, так как детям Майкла и Албены, а в частности Лоту, было лестно, что на него обратила внимания более взрослая лошадь. Хотя взрослым Джанго в то время можно было назвать с натяжкой. Их с гнедым разница в возрасте была не слишком большой, поэтому со временем она сгладилась, не оставив после себя даже шва. Жеребцы вместе попадали в неприятности и вместе из них выпутывались. Хотя, такая формулировка будет не совсем правильной. Скорее, из-за Оцелота они находили на свой круп приключения, а разруливалась ситуация благодаря Джанго. Но и это не мешало их дружбе. Серый конь стал для гнедого названным старшим братом, возможно, даже более близким, чем Ирбис. Поэтому Лоту до сих пор было стыдно за то, что он не смог как следует попрощаться с Джанго, ведь им мог больше не выпасть шанс встретиться. К счастью, судьба распорядилась иначе. Отобрав родного брата, она, тем не менее, оставила названного. И не передать словами, какое облегчение испытал жеребец, когда узнал, что его друг детства по-прежнему состоит в табуне. Гнедой шумно выдохнул и перевел взгляд на отца, поняв, что после новости о Джанго перестал его слушать. Благо, тот ничего не заметил или сделал вид, что не заметил, дав тем самым сыну возможность исправить свою ошибку.
Внимательно выслушав Майкла, Оцелот выделил для себя две ключевых проблемы. Во-первых, хищники. Их активность наталкивала на определенные мысли, но сразу строить догадки конь не стал, решив как следует все обдумать на досуге, в свободное время.
Во-вторых, отношения с табуном Духа Заката. Эти лошади никогда не отличались мирным нравом, а с вступлением на роль вожака Шередан все стало еще хуже. И видимо, за время отсутствия Лота, ситуация нисколько не улучшилась. Наоборот, раз Закатные совершили одну попытку посягнуть на их земли, то следующие не за горами. Нужно быть готовыми ко всему.
- Мне кажется, нам стоит снова разыскать Тирбиш — слова отца вытянули жеребца из пучины размышлений. Он уже хотел было спросить, кто такая Тирбиш, как в голове настойчиво зазвенел колокольчиком внутренний голос, напоминая слова Майкла. "...Тирбиш принесла жеребёнка... Жеребенка..." - внезапная догадка осенила гнедого - "Так это та чалая кобыла?" Конь невольно вспомнил их первую встречу. Не слишком теплый прием она тогда ему оказала. А потому предложение разыскать ее было воспринято им не слишком радостно.
- Ты прав, не стоит оставлять кобылу с жеребенком надолго одну. Вот только... Я не уверен, что она будет рада моему присутствию... Но, с другой стороны, мы ведь будем вместе жить в одном табуне. Не контактировать совсем не получится, все равно нужно будет общаться. Лучше рано, чем поздно, поэтому предлагаю отправиться на ее поиски прямо сейчас. - конь поднял морду вверх и повел носом, как бы пытаясь поймать запах чалой, а потом вновь перевел взгляд на отца, ожидая его решения.

----> Лес

Отредактировано Оцелот (25-04-2019 16:47:47)

Отклик все таки прозвучал. Даже два, хотя услышать можно было только один, тот что по-громче. И звучал он из ельника. О нежных чувствах чалой к елкам знали многие в табуне и посмеивались, наблюдая за перетягивание шайром очередной гибкой ветви ближе к макушке. Тирбиш считала, что это самое вкусное, что можно найти в природе зимой. Она была в лесу, под утесом в ельнике, куда столь крупной лошади проходить вообще не следовало, а теперь, с хрустом выдираемых и ломаемых ветвей она сдавала назад, протаптывая самое начало тропки среди ельника. Когда-то именно там, под покровом зеленого укрытия и нависшего скального массива и обитала семья тяжеловозов. Черный жеребенок крутился под ветвями, то и дело скрываясь в них даже от матери. С ее положения не было видно жеребцов, но из желание ее таки увидеть незамеченным не осталось.

Редель злорадно ухмылялся. Не мог Джанго прийти один; такой влиятельный ромео разгуливать без дам. Сейчас был чисто спортивный интерес, от нечего делать. Он шел по запаху, прямо сказать, как на встречу, которой жаждал последние несколько минут, что сравнимы с часами. Уверенно, не взирая ни на что; напяльте ему на рожу черные очки для брутальности -- профит.
- Где же ты, красавица? - едва шевеля губами, прошипел он.
Последнюю ошибку, которую совершил Джанго -- оставил подружку одну. По её незащищённую душу шёл вороной каратель.
Не сказать, что часто, но он задумывался: все его деяния напоминали живущим лошадям о неком Черном суде. Он себя таковым не считал, но именно в критических ситуациях, ссорах, которые он создавал, раскрывалась настоящая суть участников, подвергшихся невольно или намеренно воздействию со стороны него. Иногда его вовсе не считали за живого, скорее сразу видели что-то смутное, плывущее по земле, без мыслей, а именно целенаправленно, тупо, необратимо и жестоко. Нежеланная, внутренняя революция: бездушная машина, которой дали только одну команду, и она прёт напролом, не щадя никого. Даже себя.
Конечно, нередко он задавался вопросом, зачем он это делает, и всегда приходил к одному выводу: реакция. Издевательства для него не были как таковыми, скорее способ преподношения урока болванам, которые думают, что всё знают. Его бесили самоуверенные выскочки, с этим благородным блеском в глазах; но когда приходил настоящий мастер своего дела, все их грязные, мерзкие стороны сами открывались перед ним. Он точно усвоил одно: все они такие же, как он. Только лживые.
Ред усмехается собственным мыслям. Он доволен собой, его ничто и никогда не волновало. Вокруг тыкали копытами, что родители на него наступили в детстве, вот и выродился моральный инвалид. "Не-е-ет", мерзко, в полу-стоне протягивает он, и его голос эхом отдаётся от стен сознания. Какие же они пустые, хех, всё-таки. "Мне лишь дали понять, что в этом мире ничего, кроме господства, не существует". Он давал жестокие, порою совсем уж аморальные уроки, вплоть до откровенной подлости. Ни грамма стыда. Только единственный принцип: действовать.
Действовать вопреки всему, выполнять чётко поставленные перед самим собой задачи, не смотреть по сторонам.
А её походка неуклюжая. Нет, эта не та смазливая девица, не та. Ред сдержал порыв разочарования: он принялся перекручивать нелепые морды лжецов одну за другой. Кажется, нашёл. Фрэнсис.
- Кажется-я-я да кажетс-яя-я..
Он грациозно ударил копытом о землю. Над этой бестолочью поработать будет несложно. Улов не такой, какой ожидался: отсутствие возможного сопротивления его угнетало. Пугливая дурочка, миссис рыжая "Ах!"; по весне все представительницы женского пола либо тупеют, превращаясь в овец, либо, наоборот, косят на доминантных жеребцов до тех самых пор, пока им копытом по голове не прилетит. Редель глухо рассмеялся. Над этой он не сколько поработает, сколько поиздевается. Возможно, даже перейдет на этап личных забав, но зависит от ситуации.
Всё-таки, очень грубо со стороны старого "друга" оставлять даму одну; другое дело, если та сама ушла от него, по собственной инициативе. А что Реду упускать свой шанс -- он в очередной раз берет судьбу в свои руки.
Чёрт с теми, кто остался в лесу: с Майклом, который двух слов связать не может, если дело касается конфликта, гнедого Вокругсветника и самого Джанго. Последний поплатится за стычку давно минувших дней и за разрыв связей. За всё. Он никого не собирался жалеть: ни кобылу, случайно попавшуюся в его жестокие копыта, ни белого жеребца, который начал забывать, кто такой Ред и чем тот ему обязан.
Не скрывая своего присутствия, вороной сталкер шел по пятам за уходящей кобылой. Та остановилась -- он тоже. Поначалу. И вот, как и ожидалось, та подала голосок.
- Маньяк, - лаконично и властно Ред вышел из-за дерева, твердо ступая по земле. - Двинешься с места -- все копыта поломаю. А лучше стой, где стоишь, как миленькая, и слушай меня.
Его твердый и громкий шаг говорил сам за себя -- лучше той не дергаться.
- Что же ты тут забыла одна? Джанго, небось, выгнал? - он подплыл к ней и прижался своим крепким крупом, неряшливо куснув за гриву. - Ну-ну, будем вести беседу в таком виде. Ты всё равно без хвоста, а твой дружочек базарит с корешами. Их компания получше невзрачной девицы, вроде тебя. Зато я не прочь побыть с тобой немного.

Отредактировано Redel (28-05-2019 23:20:14)

Честно говоря, Ределю без надобности издеваться сейчас над этой простолюдинкой. Типичное, как бы он сказал, мясо: оно дрожит, как земля, которая стелется под всеми, включая него, и он волен её топтать, а она не даст отпора; оно безвольное, живое, еще теплое, кровоточащее: из него льются эмоции, им нет ни конца, ни края. А чересчур яркая, банальная реакция его утомляла. И то, что реально портит ему весь шарм: болтовня. Как говорится, в таких ситуациях должен вещать один, но когда он слышит бесперебойное, назойливое, как жужжание комара над ухом, блеяние овечьего голосочка, внутри перемалывается в мясорубке гнили тёмный и ленивый фарш. От этого становится очень мерзко, ведь жертва должна вести себя тихо, играть по правилам маньяка, а не верещать, когда её еще пальцем не тронули (в данном случае копытом). Впрочем, мимолётно хмыкает он внутри, чего еще ждать от Фрэнсис?
Легкомысленная, глупая, наивная, эмоциональная моралистка без стержня внутри. Её очень легко сломать, правда, какой из этого толк?
Жеребец поморщился.
- Порядок, - с пренебрежением процедил он, явно показывая, что поведение кобылы ему не нравится от слова совсем.
"Бестолочь", прорычал вороной смутьян. Какая же болтушка! Чесс слово, отвращения уже не скрыть, как бы он ни старался.
- Следил? Сто лет ты мне нужна, - огрызается он, точно Фрэнсис ему вскрыла больную мозоль.
Он поспешно отстраняется, не в силах выдерживать этого дыхания. Если той на ушко что-то шепнуть, то кобыла ошизеет и, наверняка, свалится на землю. Нет, слишком открытая, доступная цель, которая перестала быть объектом издевок и домогательств. Пока что.
Пусть жеребец потерял к ней небольшой интерес, другая сторона мыслей всё еще толкала его вернуться к изначальному замыслу: использованию Фрэнсис для личных целей.
- Поверь, ты меня не удивила, а теперь...
Он не закончил, как послышался треск деревьев, грохот, и со скрипом и премерзким стоном в сторону Фрэнсис падал один из стволов под тяжестью других, которые складывались друг на друга.
- В сторону! - со всей силы жеребец врезался в неё, заставив отскочить.
"Еще б чуть-чуть", выдохнул он, обернувшись назад. На том месте, где стояла она, уже лежал нехилый такой, здоровенный, можно сказать, ствол. "Вот ведь! Заставила спасти свою чёртову шкуру. Вот... Ты. Глупая девчонка!", бранился попутно он в мыслях. Что-то как в зад его ужалило, и он метнулся. Вовремя. Если бы тот промолчал, то смерть кобылы была б на его совести. А она у него есть вообще?
Не время сейчас учинять разборки, тем более с самим собой. Он успешно оборвал монологи в голове: деревья сами по себе не падают.
- Стоять здесь, - метнув на ту резкий взгляд, отчеканил он. - Я проверю.
Редель приблизился к поваленному древу, попутно оглядев остальные. "Как будто болезнь поразила", подумал он, ведь кора неестественно сухая, а корни какие-то странные, будто мертвые. Как могут отказать жизненно-важные функции у всех неподвижных жителей леса сразу? Это явно не к добру. На миг ему показалось, будто на них надвигается некий недуг, сокрытый средь умерших неподвижных бедолаг. Что могло заставить не старые деревья упасть?
- Фрэнсис, - серьёзно и тревожно обратился он к той. - Нам пора уходить отсюда. Пошли. Скорей!
Последнее он воскликнул как можно громче, выводя ту из шокового состояния, и метнулся вперед неё, но в последний момент поубавив скорый, волнительный ход, чтобы кобыла бежала с ним наравне. На данный момент у него не было никакого плана, ровно как и мыслей, почему он совершил поступок по отношению к бесполезной тряпке, которой вообще хотел воспользоваться в иных целях. Грудь странно жгло, раздирало, и он списывал это на испуг, который гнал его прочь с земель табуна. Сейчас важнее унести не только собственные копыта, а, по возможности, сохранить чужие. Не сказать, что он начал заботиться о ком-то, ведь ему нет ни до кого дела, но сейчас Фрэнсис была единственной, с кем можно было обсудить произошедшее. Да и вообще, вместе, в каком-то смысле, безопаснее. Если, конечно, та не окажется настолько тупой, что не будет слышать очевидного. "Очень надеюсь на это", подумал он, горя желанием разобраться позже .
----> Выжженное поле

Отредактировано Redel (17-06-2019 03:22:46)

Начало

Мир вокруг рушился со скоростью гончей, преследующей свою добычу. Привычное с детства обиталище будто крошилось на глазах, и Герде было грустно, но в не меньшей степени она боялась. Лошади - не те животные, коим нормально ждать опасности сверху, не мыши, за которыми охотятся совы, не мелкие пташки, страшащиеся когтей хищных птиц. Но сейчас на лошадей точно вознамерилась охотиться сама природа, и кремовая бестия с испугом поглядывала наверх, ожидая очередного валящегося на нее ствола.
Это началось внезапно. Когда Герда еще патрулировала границу, она заметила, что какое-то дерево упало. Довольно большое, оно повлекло за собой пару дубов помоложе. Кобыла все бы отдала, лишь бы не углубляться в лес, стоило ей заметить, что слишком многие растения почему-то находятся в столь же плачевном состоянии, однако, она знала точно одно: ей нужно доложить о произошедшем помощнику вожака. Да хоть самому вожаку или кому из главных! Потому она стремглав кинулась обратно, постоянно озираясь.
Неужели родимые рощи так ухудшились в одночасье? Или же лошади упускали очевидное все это время? Где они ошиблись?
Терзаемая множеством вопросов, Герда стояла, упершись передними копытами в ствол, что чуть не похоронил ее под собой, и думала вдобавок, как, все же, поступить было бы лучше - может, табун за это время сам обо всем узнал, и сейчас они как раз бегут к нейтральным землям? А может, нет, и ей надо продолжать нестись вперед?
"А что, если кого-то придавило? И поэтому они не могут уйти? В то время, как я тут!.." - возмущенная сама собой, Герда перелетела через препятствие, но тут новый треск долетел до ее ушей, и она попятилась обратно, стыдливо поджимая хвост.
- Кто-нибудь? - робко вопросила кобылка, а затем, уже более уверенным голосом, крикнула: - Если тут кто-нибудь есть, отзовитесь!
Но отозвалась только рябина неподалеку, стремительно приложившись всеми ветвями о черствую землю. Герда вздохнула, чувствуя горьковатый привкус отчаяния.
"Да я бы и сама сейчас упала, подруга"

Со стороны раздался голос вожака. Вскоре он и сам остановился напротив Герды, подняв в воздух пыль и листья. Кобыла счастливо заржала, приподнявшись на задних ногах. Все не так уж плохо - Майкл здесь! Какие-то меры, значит, уже приняты. Либо вот-вот окажутся приняты. В любом случае, пегая была рада увидеть наконец члена ее табуна.
Она только слегка стушевалась после фразы "с тобой все в порядке". С ней-то - да.
- С остальными ведь тоже?.. - сглотнув, спросила охранница. Ответ находился прямо перед ее носом в виде свежих порезов на груди Майкла. Если он пострадал, то и кто-то другой - наверняка. Но, если все обойдется парой ссадин, то можно считать, что обойдется без последствий вообще.
Вожак быстро ввел кобылку в курс дела. Южная граница, всех собрать. Герда кивнула с солдатской готовностью и взрыхлила копытом землю. "Вас понял". Кремовая ожидала, что Майкл скажет ей двигаться за ней, и уже прикидывала, куда отправляться дальше. Где чаще всего собираются лошади? На маковом поле? У реки? Пред глазами так и возникла яркая картина, как кого-то из табуна, желающего лишь попить водички, придавливает тяжелым стволом, и далее только кровь бежит вместе с обычным потоком... Отвратительно.
"Черт, а ведь и само течение может перекрыться"
Но у вожака были другие планы, расходившиеся с представлениями о них у пегой кобылы. То есть, она бы и рада отправиться в безопасное место, но сейчас, когда Майкл находился рядом, Герда резко воспрянула духом и почувствовала, что готова к куда более грандиозным свершениям. Ну, еще бы, в одиночестве геройствовать сложнее.
Ее даже не смутило предупреждение о волках. Эти-то твари наверняка быстрее парнокопытных разбегутся, почуяв неладное. Знала бы, конечно, Герда, от кого недавно спасался Джанго...
- Я справлюсь, конечно, - бойко кивнула охранница, - Но могу я пойти с вами? Это и мой долг - защищать табун!

Герда начала довольно пританцовывать, когда вожак предупредил, что под конец путешествия они двое могут хорошенько замотаться. Ей усталость не страшна ничуть. Пегая же не старая лошадь, чтоб ее таким пугать! Майкл, к слову, сам был далеко не молод, но в представлении светлошерстной кобылки на вышестоящих распространялись некие мистические силы, делающие их выносливей жеребцов того же возраста.
А вот после слов о ямах кобылка недовольно поморщилась.
- Раньше нам приходилось только смотреть под ноги, а теперь и под ноги, и вверх. Будто мы полевки какие, - с легким возмущением произнесла кремовая. Ей стало грустно оттого, что никакого конкретного виновника гибели леса найти невозможно. Сорвать злость на нем сейчас бы вот совсем не помешало. Но на данный же момент в приступе бессильной ярости Герда могла только стукнуть копытом по коре одного из поваленных деревьев. Едва она это сделала, как увидела, что растение будто изъедено изнутри.
Кобылка тут же отступила. Вдруг оно заразно?
Майкл, тем временем, скомандовал держать путь к поляне. Пегая согласно кивнула, сначала метнувшись вперед, как обычно, но затем передумав и решив подстроиться под менее травмоопасный способ передвижения вожака.
- Может, лес еще успеет восстановиться? - во время процессии обронила Герда. Без особой надежды, но верить в чудо ей хотелось.

► Поляна

----> Поляна